Все о мире Ехо и немного больше. Чашка Фрая

Слепой не хочет видеть оранжевый цвет?

Это проблема примерно того же уровня.

Ты не забывай: люди, по большей части, тычутся непонятно во что в темноте.

То есть все-таки упирается все в отращивание органов восприятия, причем окружающего мира, а не себя и своего страдания.

Ну да!

Всегда все упирается в отращивание этих прекрасных органов.

Были бы они в порядке, не было бы великого множества проблем.

Были бы другие, другого уровня, это да. Ну, как у Макса проблемы другого уровня – не провалиться во сне в Хумгат.

Серьезная проблема, и он (на том этапе) совершенно не способен самостоятельно ее решить. Зато с девчонками сразу все как-то понятно. В смысле, понятно, не понятно, а легко пережить.

Это, кстати, годный способ определять себе проблемы. Как там было выше о сверхценности – она должна быть больше тебя самого. То есть хороший выход – твои проблемы должны быть равны твоим сверхценностям, и то, и другое должно быть больше тебя самого.

Правильно выбранный масштаб сверхценности – это лучшее, что вообще можно для себя сделать.

Нет, ну правда, если уж должно что-то болеть, пусть болит весь мир, а не тот факт, что какой-то маленький (как и ты сам) человечек на свидание не пришел!

Это, по крайней мере, красиво.

Ага. И тут мы вспоминаем прошлый разговор с определением собственного масштаба. Пожалуй, я вот что скажу. Если твой масштаб (и масштаб твоих сверхценностей) определяется мерой твоего страдания – ты в итоге будешь окружен трупами. В лучшем случае. Труп твоих отношений – девушка не пришла на свидание – это же тоже труп.

Ну, это точно, да.

Вообще культура, в рамках которой мы выросли, склонна переоценивать страдания. Типа есть страдание – есть и масштаб.

«Страданиями душа совершенствуется, художник должен быть голодный» и так далее.

Насчет страданий, которыми душа совершенствуется, чуть ли не самая вредная ложь из всех.

Потому что страданиями души губятся и ломаются.

Просто редкие выстоявшие в страдании настолько круты, что привлекают к себе внимание. И разглядывая их, человек небольшого ума, неспособного на многоходовку, вполне может сделать заключение, что это от страданий он таким стал.

А он таким вопреки страданиям остался.

Такая беда.

Инициацией становится только пережитая боль, а ее бесконечное проживание становится травмой, на этом, вообще-то, все сказки основаны.

Ну да, да. Причем инициация требует строгой дозировки. А то некому будет переходить на следующую ступень.

Но этот культурный баг, кстати, основан на чистом злорадстве. Они там титаны духа, святые, художники, кто еще – короче, вот эти, которые лучше нас, – пусть страдают, чтобы нам не было так обидно, что они лучше. Чтобы мы видели преимущества своего ничтожества: не хочешь совершенствоваться, можно не страдать. Об этой оборотной стороне медали редко говорят. А людям не мешало бы поймать в себе этого мелкого демона, которому приятно, когда голодает художник. И за уши этого пакостника (демона, не художника) отодрать.

Так ведь пока опыт не усвоен, никакого перехода и не будет.