Все о самбо

Намечавшийся на 1937 год сбор тренеров состоялся только в 1938 году. Он проходил с 7 июня по 4 июля. Участники в своем большинстве были членами секции ДФК «Крылья Советов» и представителями Ленинграда, Киева, Баку, Казани, Душанбе. На сборе изучали технику борьбы и правила судейства, технику безопасности – страховку и самостраховку, обсуждали, как организовать учебно-тренировочные занятия и соревнования. Начальником сбора был председатель Всесоюзной секции дзюудо А.М. Рубанчик. Материальное обеспечение было возложено на Московский комитет ФКиС. Старшим тренером сбора был назначен председатель Московской городской секции дзюудо А.А.Харлампиев. Сборы проводились в хорошо оборудованном зале ДФК «Крылья Советов», где участникам были продемонстрированы макеты винтовок, ножей, пистолетов и другого оружия. Большинство участников приехало с периферии и слабо представляло себе, что такое дзюудо. Поэтому начались занятия с азов борьбы: демонстрации страховки, самостраховки, бросков, болевых приемов, удержаний и изучения правил соревнований. По окончании сборов 5–6 июля 1938 года состоялась первая научно-техническая конференция по борьбе вольного стиля (дзюудо), на которой присутствовали все участники сбора и спортсмены ДФК «Крылья Советов».

У Георгия Николаевича Звягинцева было свое мнение по поводу указанных сборов, которое он, пока был жив, всегда декларировал. Далее я цитирую его рукопись, которую он никогда не публиковал: «Ни преподаватели ГЦОЛИФК, ни тренеры спортивных обществ, ни спортсмены Москвы участия в конференции не принимали. В Высшей школе тренеров ГЦИФК в 1937 году было открыто отделение борьбы вольного стиля, где обучались представители многих республик и городов РСФСР: по три человека из Грузии и Украины, по два из Ростова-на-Дону, Рыбинска, по одному из Белоруссии, Владивостока, от немцев Поволжья, Воронежа, Загорска, Коломны, Электростали. Десять мест было за москвичами. Их готовили, как специалистов по вольной борьбе дзюудо, причем специалистов высшей квалификации. Кому бы, как не им, на научно-методической конференции нести передовые научные идеи в массы. Организаторы сбора тренеров и конференции отлично знали о существовании отделения борьбы вольного стиля в Высшей школе тренеров и о задачах, стоящих перед его слушателями. Однако на конференцию были приглашены делегаты, которые, в основной своей массе, никогда потом борьбой вольного стиля не занимались. Вся техника борьбы вольного стиля прикладного раздела была переведена на русский язык В.С. Ощепковым и так существует до настоящего времени. Это можно проследить по всем комплексам упражнений, составленных им с 1931 по 1937 годы. Конечно же на конференции были делегаты, которые отлично знали, откуда и как пришла на нашу землю борьба вольного стиля, но возражать лектору не решились. Это было опасно. Сейчас часто приходится слышать: «А что же они молчали тогда?!» Отвечу: «За своих близких боялись. И не знаю, кто может осудить этих людей, лишенных элементарного человеческого права – сказать правду».

Георгий Николаевич лично знал многих тех, о ком идет речь, он был человеком чести и долга, бесстрашным и принципиальным. Многое в жизни воспринимал и позиционировал через призму своего жизненного опыта и отношения к делу и людям. Он был эмоциональным и искренним, и я всегда бесконечно верил ему, потому что высшего авторитета в этой жизни для меня не существовало. Я до сих пор благодарен судьбе за то, что она приблизила меня к Георгию Николаевичу и я был рядом с ним долгие годы, мог видеть его ежедневно и слушать, слушать, слушать… Последние его месяцы, недели и дни я был рядом с умирающим учителем, до последнего мгновения боровшимся за жизнь, и я в который раз был потрясен мужеством своего кумира. Прошло уже много лет, как не стало Георгия Николаевича и я понял, что его взгляд на историю САМБО не всегда был объективен. Многие события были мне неизвестны. И если честно, не было и нет у меня права обличать и клеймить людей, которые создали то, что в конечном итоге создало меня самого таким, каков я есть сейчас. Однако, не сказать вслух о том, как видел все изложенное он, я не могу. И то, что Георгий Николаевич считал важным и принципиальным, я вынес на страницы книги, которая задумывалась и готовилась к изданию прежде всего им. На позициях Георгия Николаевича сегодня стоит еще один очень уважаемый мной человек, известнейший писатель и журналист, человек, который написал несколько хороших книг о самбо и его ярких представителях, мой, я бы сказал, литературный учитель – Михаил Николаевич Лукашов. Ему я благодарен за то, что он, будучи уже в весьма почтенном возрасте с юношеской страстью ищет истину и отстаивает свое мнение. Достается от него и мне. В моих рукописях, которые я делал на основании воспоминаний и работы Георгия Николаевича в архиве, он находит неточности. А еще он нелицеприятно высказал неодобрение того, что я не вынес на обложку этой книги фамилию Георгия Николаевича. Но вся книга, собственно, и посвящена ему и написана прежде всего о нем.