Все обернуто в красный атлас (ЛП)

Когда улыбка расплывается на ее лице, я двигаюсь к ней, мои губы отчаянно пытаются захватить ее в плен, мои легкие отчаянно нуждаются в ее дыхании.

Но прежде чем поцеловать ее, я опускаю взгляд и обнимаю ее. Темные кудри удерживаются каким-то заклинанием, ниспадая более чем наполовину вниз по спине. Ее кожа бронзовая, темнее моей даже в разгар зимы, как будто она загорала где-то на югах.

Моя рука движется к ее лицу, обхватывая за подбородок, и мой большой палец гладит ее скулу. Ее глаза закрываются, и я наклоняюсь вперед, едва касаясь губами ее губ в нежном поцелуе, обещая, что это еще не все.

Но я не тороплюсь.

У нас впереди целая ночь — мы оба позаботились об этом, и я хочу сполна насладиться ею.

Ее пальцы дразнят выпуклость в моих брюках, сигнализируя мне, что она готова поиграть, как будто нижнее белье не выдавало этого, и я отстраняюсь.

— Счастливого Рождества, Драко, — шепчет она, глядя на меня сквозь ресницы и прижимая что-то шелковистое к моей ладони.

Посмотрев вниз, я нахожу несколько отрезков красной атласной ленты, и мой разум выходит из-под контроля. Ее грудь начинает вздыматься, дыхание ускоряется, пока она ждет моей реакции.

Я просил несколько месяцев назад… чтобы она уступила мне весь контроль всего на одну ночь — и тогда она сказала, что не готова.

Если эти ленты для того, о чем я думаю, мы, наконец, достигли желаемого.

Вытащив ее из кресла, я подхожу к окну, позволяя лунному свету освещать ее. Она смотрит на меня снизу вверх, и в ее темных глазах читается некоторая нервозность. Я провожу пальцами по ее кудряшкам, приглаживая их, и она придвигается ко мне ближе.

— Что мне сделать? — мягко спрашиваю я, и мои слова ласкают ее ушную раковину.

Ее язык высовывается, облизывая красные губы, и я чувствую, как мой член дергается в штанах.

— Можешь завязать мне глаза, — говорит она, осматривая мои предплечья и ладони, прежде чем снова посмотреть мне в глаза. — Но если я скажу «красный»…

— Повязка немедленно исчезнет, — отвечаю я.

Она вложила мне в руки несколько отрезков ленты, и я с вопросительным взглядом поднял остальные.

Слишком небрежно пожав плечами, она отвечает:

— Я уверена, что ты найдешь способ использовать их.

— Но сначала мы должны поговорить об этом.

Грейнджер качает головой.

— Нет. Я просто… ты нужен мне.

Ее голос дрожит, и я понимаю, что что-то случилось. Она убегает, ищет что-нибудь, что отвлечет ее от собственных мыслей, и я знаю, что могу ей помочь. Я могу временно замедлить ее разум, унять боль.

— Хорошо, — говорю я, мое дыхание сбивается. — Повернись лицом к стене.

Она немедленно подчиняется.

В зеркале странной формы я вижу ее лицо. Ее губы приоткрыты, глаза зажмурены, а на лбу появились складочки. Я бросаю запасные ленты на кровать, держа в руках только одну. Через мгновение я обматываю ее вокруг глаз, прикрывая их и наблюдая, как расслабляется ее лицо. Я завязываю длинные хвосты бантом и позволяю им упасть на ее волосы.

Это делает ее похожей на подарок, обернутый в красный атлас для меня. И только для меня.

Воспользовавшись моментом, чтобы полюбоваться ею, мои руки перемещаются к ее бедрам, мягко задевая кожу, которая не покрыта тонким слоем ее трусиков. Я позволил кончикам пальцев танцевать вдоль ее пояса, поднимаясь к пупку, вновь опускаясь, а затем поднимаясь к краю ее сексуального маленького лифчика.

Ее щеки начинают краснеть, дыхание учащается.

Предвкушение убивает ее больше, чем меня.

Я обнимаю ее полностью, притягивая к своей растущей эрекции, и она прижимается задницей ко мне.

— Ничего подобного, — шепчу я ей в шею, мой язык устремляется к ее коже. — Мы движемся медленно, Грейнджер, забыла?

Она тихо всхлипывает, и я двигаюсь, чтобы коснуться ее груди. Я обнимаю ее поверх красного атласа, ощупываю и сжимаю, нащупываю сосок и слегка щиплю, дразня. Она выгибается, заполняя мою руку, умоляя о большем, но не говоря ни слова. Я перехожу на другую грудь, целуя ее в шею, и стараясь не торопиться.

Мои незанятые пальцы скользят по ее спине, находят путь к застежке бюстгальтера и ловко расстегивают его.

Я убираю руки, позволяя мешающему лифчику упасть на пол, и рассматриваю ее в зеркале. Ее соски затвердели, а грудь вздымается и опускается глубже, чем обычно. В качестве эксперимента я щиплю и слегка дергаю один сосок, и в ответ получаю стон.

— Тебе нравится? — спрашиваю я, хотя ясно, что да, поэтому я повторяю движение с другой грудью.

— Драко, — хнычет она, и желание откровенно слышно в ее голосе.

Хотя мне это и не нужно, я опускаю одну руку к ее трусикам, проверяя, намокла ли она для меня. Когда кончик моего пальца опускается в ее влагалище, я чувствую ее откровенное возбуждение, теплое и скользкое.

А потом я убираю руку и поворачиваю ее лицом к себе. Моя левая рука опускается между ее грудей, скользя к ее нижней челюсти. Большой палец поглаживает щеку, а ее подбородок покоится на моей ладони.