Все оттенки одиночества (СИ)

— Да нет, нету, — быстрее, чем успела подумать, буркнула Гермиона. Пока он не видел, она бесшумно хлопнула себя по лбу. Класс, лучше и ответить нельзя, теперь отказ будет равен неуважению и всему прочему. Почему она так держится за эту вакансию, Невилл, наверное, сто процентов взял бы ее преподавателем в Хогвартс…

— Тогда причин не идти со мной тоже нет? — спокойно спросил Малфой уже от дверей, смотря на нее так, что Гермиона поняла — это, собственно, только ей нужно, что-то у него спрашивать, а сам он просто хотел есть. Гермиона послушно вышла, не понимая, как ей себя вести. Это явно был не тот Малфой, которого она помнила. И она уже не та. Почему бы ей просто не поговорить с ним, как с нормальным человеком? Брось эти изматывающие попытки что-то понять.

— Вроде нет, — запоздало пробормотала она, следуя за ним в коридор к лифту. Малфой шел быстро, так же, как раньше летал с важным видом его отец, но Люциус Малфой казался напыщенным индюком, его сын же… просто уверенным в себе и усталым человеком. Почему он такой усталый? Он же вообще может не работать, с его состоянием?

— Никаких вопросов, пока я не поем, — предупредил он ее уже в лифте, прервав неловкое молчание. Впрочем, молчание быстро воцарилось вновь. Гермиона разглядывала стены лифта, думая о том, как спросить, не сошел ли Малфой с ума, раз хочет поменять законы в пользу магглорожденных. Может, сообщить кому? Может, он уже переработал свое?

Наконец она вышла за Малфоем на солнечную улицу. Он повел ее куда-то за угол, но не к ее пекарне, а к соседнему кафе.

— Я тут завтракаю часто, — бросил он ей через плечо. — Впрочем, странно, что вы меня не видели. — Гермиона посмотрела за витрину, туда, где виднелись столики ее пекарни. И правда, видно. Он что, на нее смотрел? Гермиона похолодела. Нет, он, очевидно, что-то задумал, и давно. Врал он все, что не знал, где она работает.

Гермиона заказала какой-то салат, тыкнув пальцев наобум. Есть опять не хотелось. Она заказала, просто чтобы в нужный момент ее громкий живот не сообщил, что пуст.

Впрочем, он предал ее быстрее.

— Плохая привычка — пропускать обед, — резюмировал Малфой, занимая столик у окна. Вокруг обедали остальные волшебники из Министерства, кто мог себе это позволить, но в основном брали из дома. Гермиона тоже обычно готовила себе с собой что-нибудь простенькое, чаще таская у Одри какие-нибудь действительно вкусные штуки в виде запеченной картошки или пирожка.

— Думаю, да, — неловко согласилась Гермиона. Она снова посмотрела в сторону своей пекарни. Как ей там теперь завтракать, учитывая, что Малфой на нее смотрит? Тут аппетит пропадет навечно, и Гермиона умрет от голода. Она поерзала на стуле. Малфой тоже смотрел в окно, ожидая, пока доставят заказ.

— Стоит туда зайти? — Гермионе показалось, что она что-то прослушала. У Малфоя были такие синяки под глазами, как будто он не спал год! Это болезнь какая-то?

— А? — ответила она совсем глупо, понимая, что все равно наобум не ответит правильно.

— Я про пекарню. Стоит туда зайти? — Он махнул рукой в сторону пекарни, ничуть не раздражаясь на ее проявления тупости. Гермиона мысленно вручила себе медальку за новые достижения в том, чтобы выглядеть перед Малфоем умственно отсталой.

— Мне нравится, — коротко ответила она. Наконец-то принесли ее салат, но Гермионе было неловко приниматься за еду прежде, чем ее доставят Малфою.

— Этим отличается хороший ресторан от забегаловки. Гордон Рамзи, например, никогда не позволяет себе доставлять еду за один столик в разное время. — Гермиона ответила что-то вроде «угу», ущипнув себя за столом за руку. Нет, вроде не спит, тогда какого черта она сидит тут и пытается вести светскую беседу с Малфоем? Ее живот простестующе застонал так, словно умирал от голода, хотя Гермиона совсем не хотела есть. Она стремительно покраснела, мечтая, чтобы немедленно изобрели заклинание, затыкающее эти звуке в зародыше.

— Ешь, я переживу еще пять минут. — Гермиона неуверенно взяла вилку. Она вообще не хотела есть, а он подумал, что это она стыдится есть, пока он голодный. Да ей вообще плевать, что с Малфоем происходит, просто хотелось встать и уйти, чтобы не испытывать этой неловкости. Малфой, наверное, веселится в душе над ее видом загнанного кролика.

Хотя нет, он правда голодный и усталый.

Мы о Малфое вообще? Гермиона вздохнула.

— Ладно, я готов отвечать на вопросы. — Малфой сложил руки под подбородком, внимательно смотря на нее. Гермиона поняла, что в голове ее вакуум. Никаких умных слов. Куда делась ее начитанность?

— У меня нет походящего образования, — наконец выдала она спустя минуту молчания. Нет, она хотела спросить не так, но это хоть что-то.

— Порочный круг. Именно это я и хотел передать вам в виде законопроектов, которые давно нужно было поменять, — спокойно ответил Малфой. Наконец принесли его еду, и он принялся разрезать мясо. Он же его режет ножом! Рон весь кусок насаживал на вилку и откусывал со всех сторон. Что ни говори, а чистокровных правильно воспитывали.

— Я ничего не понимаю в и законах, и в этом языке, — попробовала еще раз Гермиона.