Всё прекрасно. Всё чудесно [СИ]

Малфой устало опустился в кресло в гостиной Слизерина. В ту ночь он впервые уснул. Ему удалось поспать всего лишь несколько часов, но чувствовал он себя, на удивление, бодро. Словно выпил несколько чашек кофе и переборщил с дозировкой. Он был готов ко многому, но ведь экзаменов в тот день не было. Вот он и скучал в гостиной Слизерина и не знал, чем себя занять.

Драко был рад, что хотя бы недолго, но всё же провёл время с теми, кого, по сути, считал семьёй. Он бы хотел остаться, постараться извинится перед Грейнджер, но разве дало бы это какой-то результат? Он сомневался в этом.

Она просила его остаться. Те слова, что прошептала она во сне, казалось, согрели его, однако всего лишь на мгновение. Ведь он своими руками разрушил то, что строила так долго она. И холод слишком часто настигал его врасплох.

Малфой долго размышлял о своём поведении в тот день. Возможно, ему действительно стоило бы бежать за ней. Падать на колени и просить прощения. Молить её остаться. Но, по неведомой причине, он не решился. И только спустя время он осознал, какую ошибку допустил. Он дал ей уйти в пылу злости. Дал себе возможность отпустить её. И каков можно вывод сделать из сложившейся ситуации? Верно, самый худший.

Усталый взгляд юноши прошёлся по всей гостиной. Уже скоро его ожидает последний экзамен и он покинет этот замок. Навсегда. Отпустит эти стены, людей, которые обитают здесь уже столько лет, и отправиться туда, где больше не хотел бы оказаться. Ему было странно думать об этом. Ведь раньше он радовался любой поездке домой.

В какие-то года он также не хотел возвращаться в Мэнор. Но тому способствовал Тёмный Лорд. Сейчас его больше не существует, а итог остаётся тем же — возвращаться домой он не желал.

На его плечо опустилась рука. Он знал, что это Забини, поэтому даже не оглянулся в его сторону. Позволил себе только кивнуть в знак приветствия. Друг Малфоя опустился напротив него в кресло и взглянул на юношу.

— Ты так и не общался с матерью? — выдохнул он, сложив руки перед собой в замок. Малфой окинул взглядом друга и мотнул головой в разные стороны. Он не хотел. Слишком всё было сложно. По сути, если бы женщина не сказала бы ему о пророчестве, всё могло бы быть по-другому. Но винить мать тоже было сложно. Она хотела добра и ему, и Грейнджер, и Роуз. Ведь она их любит.

— А ты слышал, что произошло? — с лёгкой усмешкой спросил Забини. Малфой нахмурил брови. Что случилось? — подумал он. — Что-то с матерью? Почему ты продолжаешь молчать?

— Вижу твоё замешательство. Тебе нужно почитать это, — спокойно произносит Забини, подбрасывая в воздух скомканный выпуск «Пророка». Что, — думает про себя Малфой, хватая на лету газету. — Неужели что-то произошло в Мэноре, а я об этом не узнал из-за своей гордости?

Медленно развернув «Пророк», юноша взглянул на первую полосу и обомлел. Глаза быстро забегали по строкам, впитывая каждое слово, написанное Ритой Скиттер. А на лице, впервые за всё то время, что он не видел Грейнджер, расцвела улыбка.

* * *

— Миссис Малфой, — спросил темнокожий мужчина, поправляя на голове фиолетовую тюбетейку. — Вы уверены, что поступаете правильно?

Нарцисса была в замешательстве. Она пришла к самому Министру Магии, чтобы помешать собственному супругу совершить непростительное, а Кингсли Бруствер имеет право переспрашивать у неё, уверена ли она в своих поступках?

— Министр, прошу простить мою бестактность, но ведь я принесла доказательства, что могут подтвердить то, что я только что рассказала вам, — она вытащила из кармана палочку и коснулась кончиком своего виска. Кингсли тут же спохватился, поднялся на ноги и призвал к себе прозрачный пузырёк, чтобы воспоминание Нарциссы не угодило куда-то.

Женщина послушно приняла ёмкость и медленно начала отводить кончик палочки от своего виска. Когда серебристое и переливающееся воспоминание оказалось в пузырьке, Министр схватил ёмкость и присмотрелся, словно хотел увидеть то, что видела Нарцисса, прямо сейчас.

— Оставайтесь здесь, пока я посмотрю воспоминание.

Он обогнул её и шагнул на выход. Нарцисса знала, что все Омуты памяти были собраны со всего Лондона в Отделе тайн. Поэтому дала Кингсли время.

Женщина опустилась на стул, который стоял перед столом, за которым всегда восседал Министр. Она чувствовала смятение. Терялась в догадках, что предпримет Кингсли, когда увидит воспоминание. Но так надеялась, что из Министерства прибудут авроры и бросят вызов самому Люциусу.

Министр вернулся спустя полчаса. Слегка помятый, но Нарцисса понимала, что после Омута памяти не может быть по-другому. Кингсли выглядел слегка ошарашено, но и в то же время решительно шагнул в её сторону.

— Авроры прибудут с минуты на минуту. Мы отправимся в Мэнор, чтобы изучить тот документ, что он написал. Если там будет всё действительно так, как я услышал, вашего мужа отправят в Азкабан. Вы готовы к этому?