Читаем Все произведения школьной программы по литературе в кратком изложении. 5-11 класс полностью

В кружало (царский кабак) к гостинодворцам (купцам) приходят стрельцы. У них общие интересы: вся торговля в руках немцев Кукуевой слободы, а власть Нарышкиных означает новые дани и пошлины. В качестве доказательства вседозволенности иностранцев стрельцы показывают человека, якобы избитого немцами на Кукуе. Стрельцы уверяют, что все посады на их стороне, нужна только финансовая поддержка купцов.

Алексашку Меншикова вновь до полусмерти выпорол отец. На рассвете они с Алешкой уходят из дома. На Красной площади мальчики встречают стрельцов, которые рассказывают историю про немцев и их будущее засилье при Нарышкиных, демонстрируя избитого на Кукуе человека. В толпе разгорается злоба. Из Кремля прискакали князья: воевода Хованский, древних боярских кровей, ненавистник худородных Нарышкиных, и Василий Голицын, фаворит царевны Софьи. Хованский призвал идти за реку в стрелецкие полки и восстать против Нарышкиных.

К Софье приходит Голицын и сообщает, что ее ждут Хованский и дядя Иван Милославский. Хованский доложил, что почти все полки за нее. Царевна соглашается править, если полки скинут Петра и прокричат ее на царство. Взамен стрельцам — вольность, земли, жалованье.

Алексашка с Алешкой в толпе близ Всесвятского моста через Москву-реку. Появился Петр Толстой, племянник Милославского, и сообщил, что Нарышкины задушили царевича Ивана. Толпа хлынула в Кремль.

Софья, Голицын и Хованский предлагают смертельно напуганной царице Наталье Кирилловне выйти на Красное крыльцо с Иваном и Петром, чтобы народ убедился, что дети живы.

Наталья Кирилловна вынесла на крыльцо Петра, специально прибывший в Москву Артамон Матвеев (приближенный царя Алексея Михайловича) вывел Ивана. Бунтующая толпа требует выдать ей Нарышкиных и их сторонников. Матвеева сбросили на копья.

Глава 2

Истреблены братья Нарышкины, Долгорукие, Ромодановские, Черкасский, Матвеев и др. Стрельцам выдано жалованье и наградные. На Красной площади поставили памятный столб с именами убитых бояр, их виной и злодеяниями. А в остальном все пошло по-старому: нищета, холопство, бездолье. Недовольны были даже бояре и именитые купцы, которые захотели жить не хуже польских панов, лифляндцев или немцев. При этом — нестерпимые поборы, дань, истощенная земля, плохая торговля. В Москве два царя — Иван и Петр, при них — правительница царевна Софья. Одних бояр сменили другие. Опять пошел ропот в народе. К Софье пришла делегация раскольников и срамила патриарха и духовенство, требовала «старой веры».

Начались разброд и беспорядки. Самые отчаянные решили убить обоих царевичей и Софью, но царевна отбыла со всем двором в Коломенское и стала собирать там дворянское ополчение. Главаря стрельцов-бунтовщиков раскольника Хованского казнили, стрельцов из его отряда порубили. Оставшиеся стрельцы были вынуждены послать к отбывшей под защиту стен Троице-Сергиевой лавры Софье челобитчиков с повинной. Так воля стрельцов закончилась. Столб на Красной площади снесли, вольные грамоты забрали.

Алексашка и Алешка на Яузе, неподалеку от Преображенского дворца, познакомились с царевичем Петром. Алексашка предложил ему показать за серебряный рубль «хитрость»: протащил сквозь щеку иглу. С тех пор мальчики повадились приходить на берег Яузы, но Петра видели лишь издали.

Весной Алексашка наткнулся на давно его разыскивавшего отца, Данилу, и чудом спасся от него, вскочив на запятки немецкой кареты. Так, с каретой Франца Лефорта, Алексашка попал на Кукуй, в немецкую слободу. Лефорт позволил Алексашке остаться в услужении.

Учитель и дядька Петра Никита Моисеевич Зотов был слишком легок духом — не такой наставник был нужен упрямому и норовистому царевичу. Царица Наталья Кирилловна переживала, что сын недостаточно изучает Закон Божий: не в этом ли причина его непохожести на настоящего царя? Петр выстроил на земляном валу перед дворцом «потешную» крепость, где играл с дворовыми мужиками: выстраивал их, командовал стрельбой из деревянной пушки и рукопашными схватками «солдат».

При дворе царя Петра находятся (для приличия) всего четверо бояр: князья Михайла Черкасский, Лыков, Троекуров и Борис Голицын. Приписаны были к Петрову двору и стольники — боярские дети из мелкопоместных, худородных. В их числе — Василий Волков, который и обнаружил исчезнувшего однажды Петра в Кукуйской слободе.

Капитана Франца Лефорта, знакомого по кремлевским приемам иностранных послов, Петр встретил, плывя в своем струге по Яузе мимо Кукуя. Лефорт предложил показать царевичу «умственные штуки»: водяную мельницу, изукрашенный музыкальный ящик, зрительную трубку, заспиртованного младенца-уродца. Любопытный Петр не устоял. Посетив множество домиков кукуйцев, Петр увидел в кабаке-аустерии красивую девушку, которая пела по-немецки в его честь, — это была дочь виноторговца Анна Монс.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Льюис Кэрролл
Льюис Кэрролл

Может показаться, что у этой книги два героя. Один — выпускник Оксфорда, благочестивый священнослужитель, педант, читавший проповеди и скучные лекции по математике, увлекавшийся фотографией, в качестве куратора Клуба колледжа занимавшийся пополнением винного погреба и следивший за качеством блюд, разработавший методику расчета рейтинга игроков в теннис и думавший об оптимизации парламентских выборов. Другой — мастер парадоксов, изобретательный и веселый рассказчик, искренне любивший своих маленьких слушателей, один из самых известных авторов литературных сказок, возвращающий читателей в мир детства.Как почтенный преподаватель математики Чарлз Латвидж Доджсон превратился в писателя Льюиса Кэрролла? Почему его единственное заграничное путешествие было совершено в Россию? На что он тратил немалые гонорары? Что для него значила девочка Алиса, ставшая героиней его сказочной дилогии? На эти вопросы отвечает книга Нины Демуровой, замечательной переводчицы, полвека назад открывшей русскоязычным читателям чудесную страну героев Кэрролла.

Вирджиния Вулф , Гилберт Кийт Честертон , Нина Михайловна Демурова , Уолтер де ла Мар

Детективы / Биографии и Мемуары / Детская литература / Литературоведение / Прочие Детективы / Документальное
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Публицистика / Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги
История русской литературной критики
История русской литературной критики

Настоящая книга является первой попыткой создания всеобъемлющей истории русской литературной критики и теории начиная с 1917 года вплоть до постсоветского периода. Ее авторы — коллектив ведущих отечественных и зарубежных историков русской литературы. В книге впервые рассматриваются все основные теории и направления в советской, эмигрантской и постсоветской критике в их взаимосвязях. Рассматривая динамику литературной критики и теории в трех основных сферах — политической, интеллектуальной и институциональной — авторы сосредоточивают внимание на развитии и структуре русской литературной критики, ее изменяющихся функциях и дискурсе.

Евгений Александрович Добренко , Евгений Добренко , Евгения Купсан , Илья Александрович Калинин , Михаил Берг , Уильям Миллс Тодд III

Литературоведение / Прочая научная литература / Образование и наука
Анатомия рассеянной души. Древо познания
Анатомия рассеянной души. Древо познания

В издание вошли сочинения двух испанских классиков XX века — философа Хосе Ортеги-и-Гассета (1883–1955) и писателя Пио Барохи (1872–1956). Перед нами тот редкий случай, когда под одной обложкой оказываются и само исследование, и предмет его анализа (роман «Древо познания»). Их диалог в контексте европейской культуры рубежа XIX–XX веков вводит читателя в широкий круг философских вопросов.«Анатомия рассеянной души» впервые переведена на русский язык. Текст романа заново сверен с оригиналом и переработан. Научный аппарат издания включает в себя вступительную статью, комментарии к обоим произведениям и именной указатель.Для философов, филологов, историков и культурологов.

Пио Бароха , Хосе Ортега-и-Гассет

Культурология / Литературоведение / Проза / Классическая проза / Образование и наука