Читаем Все произведения школьной программы по литературе в кратком изложении. 5-11 класс полностью

По реке Шексне до Белого озера бурлаки тянули барку с хлебом. В раскольничьих скитах хлеб через два года в третий не родится. Хозяин барки — старец-раскольник купец Андрей Денисов рассказывал бурлакам о чудесном выговском старце, основавшем в глухих лесах святую обитель. Баржа Денисова встала напротив города, и скоро из четырнадцати человек осталось только трое, включая Андрюшку Голикова, по обету пришедшего сюда искать старца Нектария. Его спутники говорили, что посады здесь пусты, половина дворов заколочена, так как монахи заставляют молиться по-никониански, ищут старопечатные книги, забирают продовольствие и деньги, а вдобавок пытают. В Крестовоздвиженском монастыре есть особая митрополичья грамота на это: искоренять старинноверующих.

Андрюшку схватили и приволокли на Воеводин двор. Там же был и Денисов, толковавший с воеводой о свободном проезде его баржи. Воевода зачитал Денисову указ «великого князя и царя всеа», привезенный поручиком Преображенского полка Алексеем Бровкиным: брать всех тунеядцев и дармоедов, которые кормятся при монастырях, и всяких монастырских служек в солдаты, а также — боярских холопов, всех нищих и беглых, и потребовал отдать ему Андрюшку. Денисов предъявил свой тайный козырь: грамоту, жалованную Бурмистрской палатой за подписью ее президента Митрофана Шорина, в том что Андрей и Семен Денисовы могут беспрепятственно торговать, где угодно.

Саксонский посланник Кенигсек рассказывает Анне Монс о своем повелителе — курфюрсте саксонском и польском короле Августе, о Версале и Людовике XIV, сделав особый акцент на его фаворитке — мадам де Ментенон и ее влиянии на политику в Европе.

Иоганн Паткуль, посол из Риги, и посланник польского короля Августа генерал-майор Карлович предложили Петру вступить в совместные военные действия против шведов. Лифляндские рыцари жалуются на закон Карла XII о редукции: им было обещано, что их закон не коснется, однако многие земли уже отошли в казну. Купцы обложены высокими пошлинами. Рига опустела. Это удобный повод для Петра утвердиться на Балтийском море, взяв у шведов исконно русские вотчины — Ингрию и Карелию. А после — завести торговлю с Голландией, Англией, Испанией и Португалией и открыть торговый путь между Востоком и Западом — через Московию. Если Петр заведет грозный флот на Балтике, Россия станет третьей морской державой.

Петр не поцеловал Евангелие в знак подтверждения мирного договора со шведским королем Карлом XII. Был составлен секретный договор с Августом, по которому тот должен был послать саксонские войска в Лифляндию и Эстляндию, обещая склонить к разрыву и Речь Посполитую Польскую. Петр со своей стороны обещался открыть военные действия в Ингрии и Карелии тотчас по заключении мира с Турцией — не позже апреля 1700 г.

Карл XII, узнав о готовящейся коалиции против него, послал свою фаворитку, знаменитую авантюристку графиню Аталию Десмонт в Варшаву — добыть сведения.

Василий Волков с женой Александрой выехали в Париж.

Объявлен сбор в прямое регулярное войско. Шли добровольно от скудного жития (особенно холопы и кабальная челядь) и по принуждению. Ежедневно набирали до тысячи душ. Брали всех годных, не спрашивая, беглый или вор. В солдатских нововыстроенных слободах кормили сытно, но воли не давали — не то что прежде в стрелецких полках. Устроили три дивизии по девять полков в каждой.

Алексей Бровкин набирал людей на Севере и теперь шел в лесную глушь, где в раскольничьих скитах таилось много беглых и праздных. Алексей узнает о старце Нектарии, которого благословил перед сожжением сам протопоп Аввакум. Нектарию приписывали «огненное крещение» уже свыше четырех тысяч душ. А ведь скоро война, значит, снова быть большой гари: народ так и валит к старцу за спасением души от Петра-антихриста. Бровкин решает добыть старца.

Андрюшка Голиков живет у старца Нектария и начинает разочаровываться в нем: старец лжив. Нектарий снова устраивает сожжение людей в моленной, а сам через подполье который раз уходит лазом из огня. Его хватают и ведут к Бровкину.

Указом Петра, по примеру всех христианских народов, введен новый календарь, по которому велено «считать лета не от сотворения мира, а от Рождества Христова, и не с первого сентября, а с первого генваря сего 1700 года». По этому поводу приказано веселиться и поздравлять друг друга с новым годом, украшать улицы и дома сосновыми, еловыми и можжевеловыми ветвями, пускать ракеты и зажигать огни.

Глава 3

Князь-кесарь Ромодановский объявил царский указ: палатным людям с женами и детьми, именитым купцам и знатным людям из Немецкой слободы ехать в Воронеж — на спуск великого корабля «Предестинация». Турки заартачились с вечным миром. Их следовало припугнуть «превеликим флотом». По Москве пошли слухи о близкой войне: едва ли не весь мир, говорят, поднялся с оружием друг на друга! По Европе шли слухи, что Москва лезет на рожон, полна солдат и пушек.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Льюис Кэрролл
Льюис Кэрролл

Может показаться, что у этой книги два героя. Один — выпускник Оксфорда, благочестивый священнослужитель, педант, читавший проповеди и скучные лекции по математике, увлекавшийся фотографией, в качестве куратора Клуба колледжа занимавшийся пополнением винного погреба и следивший за качеством блюд, разработавший методику расчета рейтинга игроков в теннис и думавший об оптимизации парламентских выборов. Другой — мастер парадоксов, изобретательный и веселый рассказчик, искренне любивший своих маленьких слушателей, один из самых известных авторов литературных сказок, возвращающий читателей в мир детства.Как почтенный преподаватель математики Чарлз Латвидж Доджсон превратился в писателя Льюиса Кэрролла? Почему его единственное заграничное путешествие было совершено в Россию? На что он тратил немалые гонорары? Что для него значила девочка Алиса, ставшая героиней его сказочной дилогии? На эти вопросы отвечает книга Нины Демуровой, замечательной переводчицы, полвека назад открывшей русскоязычным читателям чудесную страну героев Кэрролла.

Вирджиния Вулф , Гилберт Кийт Честертон , Нина Михайловна Демурова , Уолтер де ла Мар

Детективы / Биографии и Мемуары / Детская литература / Литературоведение / Прочие Детективы / Документальное
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Публицистика / Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги
История русской литературной критики
История русской литературной критики

Настоящая книга является первой попыткой создания всеобъемлющей истории русской литературной критики и теории начиная с 1917 года вплоть до постсоветского периода. Ее авторы — коллектив ведущих отечественных и зарубежных историков русской литературы. В книге впервые рассматриваются все основные теории и направления в советской, эмигрантской и постсоветской критике в их взаимосвязях. Рассматривая динамику литературной критики и теории в трех основных сферах — политической, интеллектуальной и институциональной — авторы сосредоточивают внимание на развитии и структуре русской литературной критики, ее изменяющихся функциях и дискурсе.

Евгений Александрович Добренко , Евгений Добренко , Евгения Купсан , Илья Александрович Калинин , Михаил Берг , Уильям Миллс Тодд III

Литературоведение / Прочая научная литература / Образование и наука
Анатомия рассеянной души. Древо познания
Анатомия рассеянной души. Древо познания

В издание вошли сочинения двух испанских классиков XX века — философа Хосе Ортеги-и-Гассета (1883–1955) и писателя Пио Барохи (1872–1956). Перед нами тот редкий случай, когда под одной обложкой оказываются и само исследование, и предмет его анализа (роман «Древо познания»). Их диалог в контексте европейской культуры рубежа XIX–XX веков вводит читателя в широкий круг философских вопросов.«Анатомия рассеянной души» впервые переведена на русский язык. Текст романа заново сверен с оригиналом и переработан. Научный аппарат издания включает в себя вступительную статью, комментарии к обоим произведениям и именной указатель.Для философов, филологов, историков и культурологов.

Пио Бароха , Хосе Ортега-и-Гассет

Культурология / Литературоведение / Проза / Классическая проза / Образование и наука