Все ради тебя (СИ)

— Мы с Али приехали уже навеселе. Тамара была там. Она жалась в углу, мы удивились, что ее вообще пригласили, обменялись остротами между собой и ушли бухать дальше. Отмечать… — горько шепчет, — Потом были наркотики. Блядь, их было столько…Я помню, как сидел в комнате и рук не чувствовал…все мазалось. Мне было плохо, и я понять не мог, где реальность, а где приход…И я слышал. Крики. Из соседней комнаты. Я их слышал! Не понимал. Они казались чем-то…нереальным, Сай...они были такими нереальными...Только внутри я...я вру себе, но на самом деле... я знал, что там происходит что-то очень плохое.

— То есть тебя там не было?

— Я был! Всего через стену!

— Но...

— Надо было встать! Как ты не понимаешь?! Я знал, Сай! Что там происходит что-то плохое! Но я не мог пошевелиться…потом дверь открылась. Тома стояла на пороге. Она была вся в крови. Одежда порвана. И взгляда будто не было1 Я на нее смотрел, а она сквозь меня. Я помню, как повернула к окну. У нее не было одной туфли…

— Адам…

— Она шла к окну! — упрямо тараторит дальше, — А я смотрю. Просто. Блядь. Смотрю. И не могу пошевелиться! Вижу, как за ней выходят эти мрази…ухмылки их! Нет, оскалы! Они что-то говорят мне, но я не слышу. Все смазано. И четко лишь то, как она залезает на подоконник и прыгает…

Медленно опускаюсь обратно на стул, сжимаюсь. Адам всхлипывает — это по мне бьет сильно, и я жмурюсь. Не хочу этого слышать. Это больно слышать, но я снова не понимаю, насколько яма глубока…

— Я столько раз в кошмарах это видел...и всегда у нее не было туфли...

Еще один всхлип.

— Я сидел...я все видел, слышал, но я не помог. Меня вытащил Али. Мы сбежали. Испугались. Потом были разборки, но все молчали — ты знаешь, все всегда молчат! Своих...мы своих защищаем!

Злость проникает в его голос, а Сай откашливается.

— Адам…

Снова шаг.

— Ты же понимаешь…что ты не виноват? Не ты был в той комнате.

— Я ей не помог, Сай!

— Ты не мог этого сделать.

— Если бы я не ужрался! Этого! Бы! Не! Случилось! Она была бы жива!

— Адам, очнись! Ты был один! Сколько их было?! Старших?! Сколько?!

— Какая разница?...Я даже не попытался ей помочь, я...

— Ты хорошо себя в восемнадцать помнишь?! А?! Ты еле подтянуться мог хотя бы раз! Я прекрасно знаю, кто был в той комнате на самом деле! Ты бы ничего не мог сделать.

— Я...

— Нет, Адам! Не смог бы! — рявкает он, потом быстро идет — наверно, к нему, ведь дальше я слышу звуки, схожие с…объятиями? И тихий-тихий голос, — Мне тоже жаль, что это произошло. Девчонка такого не заслужила, но…

— Ей только восемнадцать стукнуло!

— Тебе тоже! Их было больше! И они были сильнее!

— Я просто слабак...

— Нет, твою мать!

Но он будто не слышит…

— ...И она…она…она не одна из нас! Никто за нее не заступился! Представляешь, чтобы такое случилось с кем-то из нашего круга?! Да никогда!

— Ты в этом не виноват! Ты ее туда потащил?! Ты ее заманил на вечеринку?!

— Нет…

— Ты к ней прикасался?!

— Я бы никогда не взял женщину силой...Никогда!

— Тогда почему ты винишь себя?! Когда это были они! А не ты...

— Это еще не все, Сай… — жалобно шепчет, — Это только начало…

— Адам?

— Помнишь…через неделю я разбил мустанг?

Вздрагиваю.

— Да…

— Отец был в гневе. Он, наверно, подозревает, что я врал тогда…намекал ведь много раз…

— Даже если подозревал, то он знает, что ты к этой мерзости отношения не имеешь!

— Мерзость… — глухо усмехается Адам, — К этой нет.

— Не понял.

— Ты помнишь, как он тогда разозлился? Орал…ты же был с ним. Ты должен помнить…

— Я помню. Он попросил Изи приехать и проследить за тобой…

По моей коже при упоминании Изольды почему-то идут огромные мурашки.

Она мне не нравится.

Если поначалу, я восхищалась ее внешним видом, то чем больше сталкивалась — тем противнее было послевкусие. Не знаю почему. Я с Адамом никогда не делилась своими мыслями, боялась, наверно, обидеть? Но сделать с собой ничего не могла…

А теперь. Мне совсем не нравится, что в этой ужасной истории возникает это блядское имя.

Тем временем Адам горько усмехается.

— И она приехала…

Тишина. Сай долго ждет, но слишком быстро теряет терпение…Не знаю почему, что он увидел, раз вдруг слышится такое напряжение в его голосе.

— Адам, что ты хочешь сказать? Продолжай!

— Не могу… — еле слышно шепчет, а я, как наяву, вижу, что он мотает головой и старается опять сбежать.

Слышится возня, но Сай сейчас явно сильнее. Давит…

— Адам, блядь! Говори!

— Я не могу…не могу…Я…

— Адам!

Его дыхание становится еще тяжелее. Время течет, как озеро. И да, я знаю, что озеро не течет — в этом и смысл. Потому что все три, часовые стрелки замирают…

— Ада…

— Она…она угрожала мне.

Сай шумно выдыхает. Но Адам не слышит — шепчет дальше.

— Она сказала, что у нее есть доказательства, что я был там. Что это я сделал с Тамарой... Она сказала, что это моя вина. Что я виноват! И я знаю, что виноват...Мама...Изи сказала, что все ей расскажет. Отцу. Тебе...И она сказала, что вы поверите...что никогда больше...не...я никогда больше не буду их сыном...они...ты...Она…она угрожала, если я не…блядь!

— Что ты должен был делать взамен на ее молчание, Адам? — старается сохранять спокойствие, но это сложно.