Три человека отправились однажды на поиски этого дерева. Немало опасностей и трудностей встретилось им на пути, и вот наконец оно предстало перед ними. Каждый из них по очереди взобрался на его вершину и заглянул в магический кристалл. Затем они стали сравнивать свои впечатления, и первый, человек весьма авторитетный, сказал:
- Я видел бесчисленное множество деяний, как великих, так и совершенно незначительных. И я понял, что это всего лишь замочная скважина в двери, ведущей во Вселенную; то, о чем Борхес говорит в своем "Алефе".
Второй человек, известный ученый, сказал:
- Я видел искривление пространства, гибель фотона, рождение звезды. И догадался, что передо мной некая суперголограмма, самозародившаяся и самовоссоздающаяся; и она дает нам целостное представление о том, что такое наш мир.
- Единственно верное восприятие всегда чувственно, - сказал третий человек, натура сугубо творческая, и показал своим друзьям только что сделанные наброски - изображения женщин и леопардов, скрипок и пустынь, гор и небесных светил.
- Как и вы, - молвил художник, - я видел, в общем, то же самое, что вижу всегда.
Последние дни нашего (а может, параллельного?) мира
Когда был объявлен конец света, мы с Рэчел решили все-таки не разводиться.
- Что толку? - спросила меня Рэчел. - Нам же не хватит времени даже документы оформить.
Я кивнул, но до конца убежден не был. Меня беспокоил вопрос: а что, если конец света все-таки не наступит? Что, если это великое событие будет отложено, задержано - в общем, как-то отсрочено? В конце концов, вполне могла быть допущена неточность в расчетах так называемого эффекта Z-поля или в значении "конъюнкции Саперштайна". Ну, и что тогда будет с нами? С Рэчел, со мной, с нашими вечными взаимными жалобами, с нашими детьми, с их неизбывными проблемами? О, тогда наше апокалипсическое единство будет покрепче брачных уз и продлится до скончания веков или же до следующего Армагеддона - не знаю, что уж там случится первым! Я все это изложил Рэчел - надеюсь, достаточно вежливо и спокойно, - и вот что она мне ответила:
- Не волнуйся, дорогой. Если конец света в указанное нашими выдающимися учеными время так и не наступит, ты просто переедешь в ту меблированную квартирку, которую давно уже снимаешь, а я останусь здесь - с детьми и любовником.
М-да. Ничего не скажешь, звучало ободряюще! И я, разумеется, не имел ни малейшего желания встречать конец света один в унылой меблирашке, которую снимал пополам с одной японкой и ее дружком-англичанином. Господи, да там даже телевизора не было! И некуда деться - особенно по вечерам - от бесконечной болтовни японки по телефону; разве что время от времени можно спускаться перекусить в китайский ресторанчик, хозяин которого обещал не закрывать свое заведение, пока конец света действительно не наступит или, по крайней мере, пока будет возможно; он не верил, что подобная перемена может произойти совершенно внезапно.
Рэчел сказала: "Не желаю видеть, как все это начинается!" И собрала все свои драгоценности - тайские палочки, крупинки коричневого кокаина, какую-то кислоту в виде крошечных красных звездочек, грибы в шишковатых наростах бог его знает из каких мест, красное ливанское и зеленое марокканское и, разумеется, последние капли либимого квалюдского и могадонского, чтобы уж ничего не осталось. И предложила: "Давай объединим наши запасы и отключимся, прежде чем наступит конец, а?"
Другие готовились иначе. Авиалинии предоставили существенные скидки на дальние рейсы - в Вальпараисо, в Куала-Лумпур; уходящие в небытие люди могли позволить себе необыкновенные путешествия напоследок. Средства связи, разумеется, взахлеб сообщали о различных событиях в мире. Некоторые из наших любимых программ, к сожалению, были отменены; вместо них постоянно передавали "Специальные сообщения о конце света". Настроившись на программу "Последний разговор" по Си-би-эс, мы слышали: "Ну что ж, друзья, похоже, наш воздушный змей действительно скоро воспарит над землей. Сегодня у нас в гостях профессор Мандракс из ЮСиЭлЭй; он и расскажет нам, как именно произойдет наш общий с вами "большой чих"."