Все сюрпризы осени

– О малом и достижимом, – подмигнул Денис. – И глядишь, мало-помалу притопаешь к большому счастью. В масштабах отдельно взятой личности, конечно. Остальное – утопия.

Да, Денис умел наворотить умных слов так, что и не поспоришь. Хотя мне всегда приятнее было мечтать о чем-то недостижимом. То, чего можно добиться самой, вроде как не мечта, а желание. Мечта же, по сути, и должна быть утопией. Ее не надо достигать, она просто должна направлять… хотя мне всегда сложно выражать словами такие вещи. Поэтому я ничего не ответила Денису. Зато вспомнила о причине своего прихода. Пора было брать быка за рога.

– Хорошо, давай о малом и достижимом, – якобы смирилась я. – Заботясь о счастье ближнего, я не могу молчать! Твоя Ритка – стерва и гадина. И если ты сам еще не разобрался в этом, то спешу доложить…

Затем я в лицах пересказала Денису весь наш недавний разговор с Зябликовой. Я была уверена, что теперь Денис разочаруется в Ритке, поняв, какая она двуличная особа. Но не тут-то было! Братец выслушал меня внимательно, но с ответом не спешил.

– Надеюсь, теперь ты перестанешь с ней общаться? – насела на него я.

– Алька, пойми, не уверен я в том, что ты правду говоришь…

– Что? – это был удар под дых.

– Ритка предупреждала, что ты можешь о ней вот так, – вздохнул Денис. – Но я не верил, а теперь вижу, что она была права. И мне это очень неприятно.

– В чем права? – я ровным счетом ничего не понимала. – О чем ты?

– Рита все рассказала мне о причинах твоего к ней отношения, – Денис уклонялся от моего взгляда. – Ну, что ты в Тимура Юсупова втрескалась. А он Ритку любит и все такое. Вот ты и держишь на нее зуб…

– Какие глупости! Мне плевать на этого урода Юсупова, – я буквально задыхалась от гнева. – И ты думаешь, я все выдумываю про Зябликову?

– Ну, Юсупов далеко не урод. Это следует признать, – нахмурился Денис. – А по поводу того, врешь ли ты. Сказали бы мне это пару месяцев назад, ни за что бы не поверил, будто ты можешь соврать. Но сейчас… извини…

Денис стоял посреди комнаты растерянный, но явно не сломленный – расставаться с Зябликовой из-за моих слов он вовсе не собирался.

Я вылетела из его комнаты как ошпаренная. Боялась дальнейших расспросов о Тимуре. Несмотря на то что я терпеть не могла этого напыщенного типа, когда речь заходила о нем, мои щеки почему-то пунцовели, а язык вел себя совершенно непредсказуемо и развязно.

Поплотнее прикрыв дверь в свою комнату, я раскрыла окно и высунулась на улицу. Сентябрь полностью вступил в свои права. Холодная осенняя ночь проглатывала прозрачный пар из моего рта, растворяя его в темноте. А внизу город переливался огнями, как новогодняя елка. И в тот момент, головою в осень, все проблемы показались мне маленькими и несущественными. Я поежилась, закрыла окно и вновь осталась наедине сама с собой…

Первым уроком в тот день была физкультура, и сбежать с него было бы уже полной наглостью. Женская раздевалка гудела, как пчелиный улей. Девчонки жаловались на лишние килограммы и одновременно – на необходимость физкультурных занятий.

– А я бы на месте Марины Борисовны, не раздумывая, сиганула замуж за Ромео, – вздыхала Танька. – Уж так он ее любит…

– Ничего ты не понимаешь, – Рита закалывала свою непослушную гриву в пучок, который тоже очень ей шел. – Ну что такое учитель физкультуры, сама посуди! Копеечная зарплата, воспаленные мениски и никаких высоких стремлений.

– Ничего себе, никаких высоких стремлений, – пробурчала Жанна. – Вон как через перекладину сигает – словно птица!

Рита не одарила Караваеву ни взглядом, ни ответом. Зато гордо, на всю раздевалку изрекла:

– А мне папа из Франции такой браслет привез – закачаетесь! – Она охотно продемонстрировала девочкам чудо зарубежной ювелирной работы.

– На физкультуру-то с ним зачем? – Танька восторженно рассматривала украшение.

– И правда, сниму…

Прозвенел звонок, и мы без энтузиазма устремились в зал. На перекличке Роман Эдуардович смотрел на меня очень пристально, особенно левым подбитым глазом. Но я состроила невинную физиономию, что мне, судя по всему, удалось. А потом мы накручивали круги по залу. Я стучала кедами по полу, и этот процесс отвлекал меня от грустных мыслей. Почти весь класс, находящийся под влиянием неформальных лидеров Зябликовой и Юсупова, меня ненавидел. И в этих условиях мне надо было каким-то образом вывести Ритку на чистую воду. А затем реабилитироваться в глазах учителей. Как-никак первая четверть приближалась к середине, а оценки еще никто не отменял. В спину мне уже привычно дышал Филипп. Жанна плелась где-то в конце. Тимур так и играл лопатками в первых рядах, за ним Федя и Глеб. Рита, не напрягаясь, бежала легко, словно плыла по залу. А за ней пыхтела Танька.

Вдруг пучок волос Зябликовой, на который она потратила столько усилий, рассыпался по ее плечам. Казалось, что в физкультурном зале вспыхнуло зарево костра.

– Роман Эдуардович, – смущенно попросила Рита. – Можно я резинку возьму?