Все схвачено

Первый визит – к Полковнику. Слишком долго ждет, а человек он непростой, чтоб не сказать слишком заковыристый. Судя по всему, он мнит себя Первым, а Первый – не он. Он пока даже не Генерал! Но – Стратег. И Очкарик назвал его Легату, как главного в проекте…

Ну, дадут ему звание генерала, и что? Вряд ли в нашей бюрократической опасливой системе он когда-нибудь станет Первым. Или Вторым, или Третьим… Слишком хорошо видно, что он – хочет! А излишне хотящих не любят. Будь то социализм, будь то капитализм, будь то рабовладельческий строй – не любят. И часто бьют. Типичный пример – обыкновенная средняя школа…

Так что поговорим хорошо, душевно, утишим немного. Кто знает, сколько Легату торчать в семидесятых? Никто, если честно и, несмотря на вышеприведенные метания от ума к разуму, не ведает. Поэтому – правило: рассчитывай надолго. А выйдет коротко – не спеши радоваться, кто знает, как и куда кривая вывезет…

Зато часы «Командирские» в коллекцию приобретем…

Второй визит – к Очкарику…

Ремарка к слову: думал ли он когда-нибудь, что сможет запросто ходить, когда захочет, к легендарному Очкарику? Оговоримся: легендарному – не значит герою. Антигерои в легендах тоже живут. Но об этом уже сказано, не будем повторяться…

Есть еще вариант.

Потом, после всех визитов к местным начальникам, не исключено – завтра! – вернуться в будущее. Проще говоря, домой. И порыться в недавней истории – с семидесятого года по восемьдесят четвертый. И заодно поинтересоваться периодом с семьдесят, допустим, пятого и далее. Это, если память не подводит, – приход нынешнего Премьера (вчерашнего Верховного, завтрашнего – гадать не станем…), окончившего юрфак Универа, в конторские ряды и пребывание в оных рядах.

Что такого серьезного, относящегося к деятельности Конторы вчера, сегодня и завтра, произошло в эти годы? Работа не быстрая. Не исключено, за один бросок… назовем хождение по тоннелю именно так!.. за один бросок всей информации не соберешь. А нужна максимально полная. Потому что придется выбирать очень малое из очень многого. И, выбрав, начать работать так, как он, Легат, замыслил прежде, а нынешней ночью вдруг озарился и попытался до утра просчитать шаги и продумать детали.

Просчитал? Продумал?

Более-менее. Навскидку…

Ладно, пора и в Контору. Там ждут – не дождутся. Не стоит дразнить медведя в берлоге, как покойница мама говаривала…

Сегодня в Контору он тоже пошел пешком. Кстати, от гостиницы до Конторы было ближе, чем до Службы. К чему бы это?..

16

Полковник, у которого было вполне «конторское» имя – Стратег, как обычно, встретил Легата радостно. Как дорогого гостя, которого заждался. Легат часто сталкивался с подобным шумно показным радушием, которому никогда не верил и которого подсознательно побаивался. Считал: тот, кто слишком громко клянется в любви, продаст на раз. И считал это, не теорией пользуясь, а личным опытом. Всяко бывало… Сам он всегда был радушным со своими посетителями, но перебора не допускал. Лучше девятнадцать, чем двадцать два, как справедливо говорят игроки в «очко»…

– А вот и часики, – воскликнул Полковник, передавая Легату часы отдельно и коробку от них отдельно. – «Командирские». Отечественные. Ходят как часы, – и сам своей несложной шутке засмеялся.

А Легат тоже улыбнулся, типа оценив шутку, взял подарок, осмотрел, взвесил на руке, даже на зуб попробовал. Сказал:

– Товар! Спасибо, Стратег, давно хотел иметь, а все руки не доходили.

– Ноги, – поправил Стратег.

– Буквально – да. А откуда вы знаете, что у нас «Командирские», «Генеральские» и прочие свободно продаются?

– Я не знаю, – искренне сознался Стратег. – Я предполагаю. Кое-что слыша от Гумбольдта о вашей жизни, могу представить, что слово «дефицит», столь любимое нашим временем, у вас исчезло. И в смысле колбасы, и в смысле часов.

– Это факт. Но вот ведь загогулина, – употребил Легат термин, который появится лет через двадцать. – Нельзя дарить часы. Плохая примета. Спокон веку существует традиция обмениваться часами. И мы ее не нарушим… – Он снял с руки неброский и оттого любимый им белого золота «Брегет» бочоночком. – Прошу. Ходят как часы… – вернул шутку обратно.

Стратег «Брегет» осмотрел с уважением. Сказал:

– Вещь! – что не сильно отличалось от Легатовой реплики про товар.

– А то! – согласился Легат. – Хинди руси бхай бхай! Смажем, чтоб носилось? Есть что?

Стратег надел «Брегет» на левую руку, достал из шкафа бутылку былинного пятидесятиградусного коньяка, который любил Отец Народов, пару рюмок (ну, не было тогда в Стране коньячных бокалов!..) разлил коньяк.

– За успех! – сказал Стратег.

– Ага, – сказал Легат и выпил. И сразу спросил: – За какой и чей?

– За наш общий и за мой в частности. А вообще, за успех дела, которому мы служим.

– Эвона! – удивился Легат. – Служим, значит… А ваш успех – он в чем?

– Он – в нашем понимании друг друга. И личных интересов друг друга. Ферштейн? – снова разлил коньяк по рюмкам.

Чокнулись. Выпили. Без тостов.