Все твои совершенства

Мы многое в себе растеряли в нашем браке, но никогда не переставали любить друг друга. Это единственное, что устояло против всех моментов пятой категории. Теперь я понимаю, что иногда двое могут потерять надежду, желание или счастье, но потеря еще не значит, что они проиграли.

Мы еще не проиграли, Квинн.

И неважно, что произошло с тех пор, как мы заперли эту шкатулку, или что произойдет после того, как мы ее откроем, я обещаю все это время любить тебя.

Обещаю любить тебя, когда тебе больно, больше, чем когда ты счастлива.

Обещаю больше любить тебя в бедности, чем когда мы будем купаться в богатстве.

Обещаю больше любить тебя, когда ты плачешь, чем когда смеешься.

Обещаю больше любить тебя, когда ты больна, чем когда здорова.

Обещаю больше любить тебя, когда ты будешь меня ненавидеть, чем когда будешь любить.

Обещаю больше любить тебя бездетной, чем если бы ты была матерью.

И я обещаю… клянусь… что если ты решишь положить конец нашим отношениям, я буду любить тебя больше, когда ты выйдешь за дверь, чем в тот день, когда ты шла к алтарю.

Я надеюсь, что ты выберешь дорогу, которая принесет тебе больше всего счастья. Даже если этот выбор мне не понравится, я все равно всегда буду любить тебя. Не важно, останусь я частью твоей жизни или нет. Ты заслуживаешь счастья больше, чем кто-либо из живущих на земле. Я люблю тебя. Во веки веков.

Грэм.

Я не знаю, как долго плакала, закончив читать последнее письмо.

Достаточно долго, чтобы у меня разболелась голова и заныл живот, и я извела половину упаковки бумажных салфеток. Я плачу так долго, что уже ничего не соображаю от горя. Грэм обнимает меня. Я не заметила, как он вошел в комнату, как опустился на колени на кровать, как притянул меня к своей груди.

Он ведь понятия не имеет, что я решила. Понятия не имеет, будут ли слова, которые вот-вот сорвутся с моих губ, утешительными или отвратительными. И все же он здесь, обнимает меня, когда я плачу, просто потому что ему больно видеть мои слезы.

Я прижимаюсь губами к его груди, там, где сердце. Не знаю, проходит пять минут или полчаса, но я наконец достаточно успокаиваюсь, чтобы заговорить, отрываю голову от его груди и смотрю на него.

– Грэм, – шепчу я. – Сейчас я люблю тебя больше, чем когда-либо раньше.

Едва я произношу эти слова, из его глаз начинают капать слезы.

– Квинн, – говорит он, обхватывая ладонями мое лицо. – Квинн…

Это все, что он может произнести. Слезы мешают ему говорить. Он целует меня, и я целую его в ответ, вкладывая все свое существо в попытку компенсировать все поцелуи, в которых я ему отказала.

Я закрываю глаза и повторяю слова из его письма, которые глубже всего запали мне в душу.

«Мы еще не проиграли, Квинн».

Он прав. Да, может быть, мы наконец сдались одновременно, но это не значит, что мы не можем вернуть себе надежду. Я хочу бороться за него. Я хочу бороться за него так же отважно, как он боролся за меня.

– Прости меня, Квинн, – шепчет он мне в щеку. – За все.

Я качаю головой, не желая никаких извинений. Но я знаю, что он нуждается в моем прощении, поэтому прощаю.

– Я прощаю тебя. От всего сердца. Я прощаю и не виню тебя, и ты тоже меня прости.

Грэм обнимает меня и прижимает к себе. Мы так долго стоим, замерев в одной позе, что мои слезы успевают высохнуть, но я все еще цепляюсь за него всем своим существом. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы никогда больше не отпускать его.

29. Прошлое

День нашей первой годовщины подходит к концу. Что может быть лучше, чем сидеть на свежем воздухе, завернувшись в одеяло, и слушать, как волны разбиваются о берег! Идеальный момент для идеального подарка.