Все в руках твоих

- Смилуйтесь, Боги! – прошептала она и с силой ударила по обломку, торчавшему из раны. Ивая дернулась, застонала и на мгновение приоткрыла глаза… Рассеченная на спине рана кровоточила.

- Глаза открой и не падай, мне Иваи достаточно! – резко сказала Пена, когда Тамаре стало дурно от увиденной экзекуции. Вскоре Ива была плотно перевязана чистыми лоскутами и лежала на повозке.

- Мы готовы. – просто сказала сестра Долону, державшего старосту за заломленную за спину руку.

- Выезжаем.  – сухо ответил он, оглядев испачканную одежду Пены.

- Ты. – Ло ткнул мужчине в грудь,  - До города поедешь с нами.

- Нет. Нет! – завизжал староста.

- Да. Ты в ответе за своих сородичей.

От угрожающей, кровожадной улыбки незнакомца, Нхаст стал оседать. Чужак улыбался зло, с ненавистью.

- Молись, хорошо молись, чтобы она не умерла! – пригрозил Долон, и староста затрясся.

- Я, я не знал! – дергалась его челюсть, и стучали зубы.

- Жена знала. Как посмотрит на твое ухо, вспомнит, что мужа нужно уважать.

- Кайя! – завопил Нхаст, обращаясь к жене. –  Доберусь, шкуру спущу! Каждый день за ухи таскать буду, пока не оторву оба!

- Я думала, они только пугают! – зарыдала женщина.

- И ты дура, и родня твоя идиоты! Если еще и дети у нас буду недоумки, прибью!

Привязав старосту к повозке, Долон махнул рукой, давай знак к движению. Нхаст шел за повозкой и орал жене гадости, а она бежала за ним и слезно умоляла простить, каясь, что и родители ее дурны, и она сама, но вот дети, все в отца и как пить дать, умны будут. Наблюдать за их бранью было бы смешно, если бы не ранение Иваи.

В тишине, без обычной переклички, караван встал в привычную колонну и спешно двинулся в дорогу. В повозке лежала Ива, рядом с ней сидела Пена. Чиа ехала на верблюде, а Тома, и Саха следовали за ней.

- Что произошло? – спросила Тамара, когда от поселения отошли и немного расслабились.

- Месть родственников. - ответила сестра.

- И часто так…?

- Мы без охраны не ездим. - увидев немой вопрос в глазах Томаа, пояснила: - Так надо было.

Караван спешил до прибрежного города, в котором они должны были сесть на корабль. Если бы раньше приближение к Буасу обсуждали с радостью, то теперь это было не важно.

На душе скребли кошки: Томка боялась, что семья возненавидит ее. Она шла понурая, опечаленная произошедшим.

- Что случилось? – спросил Долон, подъехав к ней.

- Думаю. Ко мне раньше настороженно относилась, а теперь что будет?

- Перестань. Если Ивая невзлюбила тебя, не значит, что так относятся все. – от его слов от души отлегло.

- А ты не сердишься на меня?

- На себя. Думал, Ива справится, но ожидать от нее выдержки, не стоило. Ей всего пятнадцать…

- Сколько? – не поверила своим ушам Тома.

- Пятнадцать. Она резкая, настырная, но обычно не такая. Ревнует.

- Возможно, я тоже была не права тогда…

- Как бы тогда не поступила, Ива кусалась бы так же. Но сейчас не об этом. Пена проснется, сменитесь. Скоро встретим лекаря, все должно быть хорошо.

- А откуда он возьмется?! – удивилась Тамара. Долон пристально посмотрел на нее, но ничего не ответил.

- Секреты? - обиделась она. – Вот так расскажи тебе все, а взамен ничего.

- Некоторые секреты не следует знать. Жизнь спокойнее будет.

- Как проснулась, жизнь спокойная закончилась. Значит, это знак, что я готова ко всем тайнам.

- Расскажешь об этом отцу, он посмеется. Будешь за Иваей ухаживать? – спросил он, не сводя с нее глаз.

- Куда ж денусь с лодки. – вздохнула Томка и, заметив его удивление, пояснила: - От семьи.

- Я рад. Если устанешь, скажешь. Сядешь на Силача.

- Нет! Я не умею.

- Придется учиться, если хочешь ездить со мной.

- Как скажешь. – просто ответила Тамара.

«Хоть на слоне, лишь бы с тобой».

Как ни удивительно, но на полпути действительно встретился лекарь, ехавший им на встречу. Томка смотрела на Пену, на Долона, потом на лекаря…

- А все равно узнаю! – топнула ногой она и поймала на себе взгляд Сахатеса.

- Дуу-а! – промычал он, вытянув губы. Кто, как не он, знал, чем заканчивается желание узнать тайны Ордена.

- Чего?!

- Дуу-а! – тише повторил Саха, скорчив наглую морду. За такую дерзость рука потянулась к его уху, но вспомнив, что не время и не место, опустила.

- Ну, погоди, паршивец. – пригрозила Томка. - Дура тебе вечером припомнит…

Они посмотрели друг на друга, и Сахатес гордо двинул к Чиа, показывая, что у него есть, кто о нем позаботится.

- Следующий раз обойдешься без снотворного. – пригрозила она, и Саха успокоился.

Измученные тревогой, к вечеру  были в городе. Не останавливаясь нигде, они отправились на пристань.

Глава 52

    Спешно двигаясь  по вечерним, опустевшим дорогам города, приближались к пристани. Воздух пах морем, рыбой, влажным ветром. Над головой кружили стаи неимоверно галдевших  чаек.  Если в центре жизнь после заката еще кипела, то на окраине людей встречалось мало.  Те, кто жил около пристани и зарабатывал на жизнь морем, вставали с зарей и ложились тоже рано.