Все в руках твоих

   - Прошу прошения, Равный, но мне нужно подумать. – улыбнулась ему Хула через силу. – Все же пока суд не состоялся, Тхайя в опасности.

    - Хорошо. – мужчина встал. – Я не буду предлагать тебе свою помощь в охране Тхайи, это скорее будет смотреться подозрительно. Но после суда, когда Брат уедет, я потребую, чтобы мои люди тоже ходили на поиски моравы и всего остального.

    - Несомненно. – улыбнулась Хула. Возможно, Луз сам не понял, что сейчас жадностью и рачительностью показал свою заинтересованность в Тамаа и тапусе.

    "Значит, скорее всего, не он". - подвела она итог.

     Позже,  в беседе с Манном, разговор прошел в том же русле. Как и Луз, Манн предложил, после братского суда, помощь своих людей.

    "Ну да, расчетливость и добыча на первом месте. – улыбнулась женщина. - Тяжелее с теми, кто жаждет чего-то другого, их понять сложнее".

    Возвращаясь к себе, она была почти уверена, что, скорее всего, это дело рук Суза – завистливого брата Луза. Однако хитрость и изворотливость, с которой он действовал, поражали.

    "Выходит, брат у брата из зависти украл наследные бусы. А потом, надеясь, что они помогут утаить грехи от суда, решил избавиться от Тамаа! Но зачем? Она же ничего не помнит!  - не понимая до конца логику его поступков, Хула не могла придти к одному из равных и предъявить обвинения. Это приведет к скандалу и склокам.  - Что же делать?"

     На улице уже давно темно. Отчаяние  и жалость охватывали Хулу все больше.

    "Как ни старалась, уберечь не смогла! Надо было запереть вместе с тапусом, целее была бы".

    ***

    Хрюша еще с утра ожидал свою большую бочку, наполненную объедками. Пусть не ахти, но тоже не плохо. Однако еду ему принесли только сейчас, хотя обычно приносили с утра, перед приходом Тамаа. Уже наступила ночь, но она так и не пришла.

    В новой бочке плавали объедки, обильно политые жиром, а сверху лежали крупные куски мяса. Пахло заманчиво и очень аппетитно, но с чего такая щедрость? Хрюша посмотрел на незнакомца, опустившего бочку с едой, и тот ему совсем не понравился. Слабый, вонючий и злой.

   Чужак, почувствовав на себе недоверчивый взгляд животного, противно осклабился:

   - Жри, урод, жри, для тебя старались. – и сплюнул с высокого выступа в низ. Когда тощий вышел, вход снова закрылся.

     От витавшего аппетитного запаха похлебки, от плавающих кусков мяса и жирной пленки на верху, желудок радостно заурчал. Голодное животное подошло к полной бочке…

   ***

    Хула металась и не знала, как поступить, но когда наступила глубокая ночь, не выдержала и решилась на разговор с Сузом. Опасаться посеять раздор между Равными глупо, потому что между ними уже и так выросла пропасть недоверия и обмана. Однако все ее попытки встретиться с ним оказались напрасными. Домочадцы Суза отвечали, что он плохо себя чувствует, и все ее горячие заверения, что дело спешное и слишком важное, оставили их равнодушными.

     Надеясь найти поддержку у Санта, женщина попыталась обратиться к нему, но, увы, с ним встретиться тоже не удалось. И его родные утверждали, что Толстому Санту не здоровится, он выпил целебного настоя и крепко спит.

     "Два старейшины, прежде отличавшиеся сносным здоровьем, вдруг заболели и отказываются встретиться… Странно, очень странно! –  сомнения заставили Хулу насторожиться и задуматься. – Что делать? Обратиться за помощью к Манну?"

      Идея вначале показалась несуразной и абсурдной, но других не было. Предлагать Лузу вывести брата на чистую воду, было бы гораздо глупее. Когда Хула потревожила Манна и его родных глубокой ночью, она не надеялась на лучший прием, чем у Санта и Суза. Однако ее сразу же приняли.

     Манн выглядел ужасно. Уставший, изнеможенный, измотанный тревогой, он стоял перед ней и внимательно слушал. Стоило женщине произнести:

    - Тамаа пропала. –  и на его лице отобразилась паника и безнадежность. Он побледнел и схватился за сердце.

    "Нет, так лицемерить невозможно!" - подметила она.

    Прихватив с собой еще людей, они вместе вернулись к жилищу Суза, чтобы требовать встречи с ним. Однако на месте их ожидал Луз, потому что ему сообщили, что на встрече с его братом грубо настаивает старейшина Хула. Может с Сузом отношения были не простыми, но тень на имени младшего брата непременно падет и на него, потому Луз настроился защищать его, чего бы ему это не стоило.

    - Луз, послушай! – обратилась к нему Хула, когда дело дошло до криков и почти до рукоприкладства. - Тхайя пропала, ее не могут найти. Если с ней что-то случится, на суде я обвиню тебя в том, что вы с братом мешали спасти ее. – она произносила свою угрозу тихо, не повышая голоса, но у Луза не возникло даже тени сомнения, что она осмелится это сделать.

    - Хорошо, я понял тебя. – сквозь зубы ответил мужчина. – Но если твои подозрения не подтвердятся, я пожалуюсь братьям на твою клевету!

    - Я согласна. – спокойно ответила женщина, принимая вызов. Отвечать перед братом она не боялась, потому что в помыслах ее не было ничего постыдного и злого.

    Луз скользнул в комнаты брата, а когда вернулся, от наглой самоуверенности не осталось и следа. Поджимая губы, он молча проводил их внутрь.