Все в твоих руках

Еще не обсохнувший после купания в мезозойском море, Сева теперь утопал по колено в липкой вонючей грязи, держась обеими руками за ствол неведомого ему растения: то ли древнего бамбука, то ли хвоща. Густые заросли из таких же коленчатых, мачтообразных стволов закрывали обзор. Противная тварь, напоминающая стрекозу огромных размеров — до метра в длину, только без крыльев — таращилась иссиня-черными ячеистыми глазами. «Стрекоза» оседлала кочку в двух шагах от человека и покуда не выказывала враждебных намерений. Сева, в свою очередь, старался не двигаться: «Сиди, сиди. Я тебя не трогаю, и ты — не трогай».

— Сева, живой там еще? — мысленно позвал Солнцев.

— Егорыч, миленький, когда уже конец!? Давай, возвращай домой, — взмолился Юрин.

— Потерпи, чуть-чуть осталось.

— Сколько «чуть-чуть»?

— Полтора десятка миллиардов лет — всего-то делов, — спокойно ответил шеф. — Да, ты не боись — пролетят единым мигом. Попадешь на момент начала Большого Взрыва и, если верны расчеты ваших ученых…

— Как это, «если верны»? — разволновался Всеволод.

— Ни в чем нельзя быть уверенным. Пока сам не убедишься. Ну, Сева, с Богом!

— Подожди! Как же я там бу…

Всеволод не успел спросить, чем ему там дышать, когда окажется в Космосе, да еще в момент рождения Вселенной, не спросил, почему прозвучало «сам», если проверяет лично он, Сева, а не Егорыч…

На этот раз «падал» не в абсолютной темноте: вокруг роились светящиеся точки. Разных оттенков: и яркие, и тусклые. Звезды? Их становилось все больше: рои светляков сливались в единый поток, громадную плазменную спираль.

Невесомый и нематериальный, Сева наблюдал со стороны грандиозную картину Рождения Мира, прокручиваемую в обратном порядке, как в скоростном просмотре видеокассету. Спираль сворачивалась в колоссальный клубок, который все время уплотнялся, превращаясь в шар, затем в точку, вспыхнувшую зажженной спичкой и погасшую…

IV. Погоня

1

В странном месте оказался Всеволод, пройдя момент Большого Взрыва. Тьма сменилась тусклым желтовато-белым светом, еле-еле проступающим сквозь невообразимо плотную завесу тумана. Любые звуки, казалось, должны глохнуть в этой вязкой газово-жидкой среде. И впрямь царило полное безмолвие. Под ногами — будто слой ваты. Грунт не грунт: слишком мягкий и пружинит, покрытие, может, искусственное — не разобрать. Куда занесла, опять, нелегкая?

— Егорыч, — осторожно позвал Сева.

Шеф отозвался не сразу. Всеволод начал нервничать: что если бросил его Егорыч? Слава Богу, начальник откликнулся:

— Сева, ты в порядке?

— Не знаю! Я в кисель какой-то попал. Вытянутой руки не видно.

— Не бойся! Иду к тебе.

Сначала появилось темное пятно, по мере приближения приобретавшее очертания человеческой фигуры.

— Егорыч?!

— Сева! Привет, друже!

Они обнялись. Сева едва не всплакнул.

— Егорыч…

Ком стоял у него в горле.

— Ну, ну, будет тебе. — Шеф легонько похлопал помощника по спине. — Да, почему ты меня всё Егорычем кличешь? Я — Михаил. Можно Миша.

— Как хочешь. Миша, так Миша. Куда мы попали, а?

— Сам толком не знаю. Должно быть иное измерение… Похоже, вселенная устроена гораздо сложнее, чем мы привыкли думать… Ладно, не время сейчас вскрывать тайны мироздания. Нужно выбираться.

Михаил растопырил средний и указательный пальцы буквой «V», вытянул руку и стал неспешно поворачиваться вокруг собственной оси. В какой-то момент пальцы дрогнули, указав направление. Михаил сразу, без подготовки, принялся открывать «окно»: энергично рубанул рукой воздух сверху донизу и по горизонтали. В воздухе повисло сиреневое очертание креста, с перекладинами около двух метров длиной. Крест сначала медленно, затем все быстрее, стал вращаться, приняв вид дымчато-серого круга.

— Сева, ты первый, я следом.

И Михаил подтолкнул помощника к эфемерному «окну». У Севы захолодело все внутри, как недавно, при скачках во времени. Что ждет его «по ту сторону»? В каком мире он окажется?

— Давай, давай! Вперед! — приказал будущий шеф и Всеволод, зажмурив глаза, шагнул в круг, как в пропасть.

Падения в бездну не последовало. Сева свалился и больно ударился коленом лишь потому, что неловко опустил ногу на неровную каменистую поверхность. Поднялся. Огляделся. Хвала Создателю — Земля! В том, что находится он на родной планете, у Севы не возникло сомнений, хотя местность была совершенно незнакома.

Горы. Он стоял у подножья скальной стены, уходящей вверх на черт знает какую высоту. «Стена» была разрезана надвое широкой промоиной. Под ногами — довольно крутой склон, Повезло, что не скатился вниз: тогда бы не отделался ушибленным коленом. Местами торчали глыбы, величиной с небольшой дом. Каменистый склон заканчивался руслом речушки, петляющей между валунами и колючими зарослями. На противоположном берегу громоздились точно такие же скалы с каменной осыпью у основания.

Михаил возник прямо из воздуха. Тоже упал, встал, отряхнулся.

— Егорыч… Извини, Миша, тут горы, — проинформировал Всеволод.

— Сам вижу. Я так и предполагал… Ну, это ничего. Представляешь, если б где-то на пупе Земли мы вышли? Или на островах Гипербореи, а? Там ведь тоже есть «окно».