Все ведьмы рыжие, или Будь моей ведьмой[СИ]

Музыка прекратилась, девчонки, тяжело дыша, повалились на пол, Стужев изобразил милую улыбку. Я же молча и возмущенно смотрю на него.

— Да брось, — Князь усмехнулся, — они завидовали твоей популярности, теперь сами стали сверхпопулярны… на пару суток, у народа вообще память короткая. Так что расслабься, не стриптиз же они изображали.

Я даже не нашлась что сказать.

— Ладно, пошли, — не дождавшись слов благодарности, произнес Стужев, — время обеденное, я есть хочу, ты явно не хочешь на пары.

Наверное, стоило сказать «спасибо», но почему-то язык не поворачивался. Народ начал расходиться, прихрамывающим, ошарашенным и вообще шокированным девчонкам все хлопали, телефончики просили, или просто говорили, что они крутышки…

— Слушай, Саша…

— Александр, — ледяным тоном поправил Князь.

Бросила на него быстрый недовольный взгляд, в ответ получила такой же.

— Ну? — хмуро потребовал продолжения шаман-кинг местного разлива.

— Спасибо, — вежливо поблагодарила я своего Кашпировского на белом коне.

— То есть ты со мной не идешь? — правильно понял Стужев.

Ну он вообще няшка умная.

— Угу, — подтвердила я, — у меня пары.

— Ясно, — Князь даже не собирался настаивать.

— Брачный сезон, опять же, — продолжила я.

— Мм? — не понял Стужев.

Пожав плечами, попыталась конкретизировать:

— Я говорю, что у вашего няшко-кавайного отряда обострение инстинкта гнездования.

Вскинув бровь, Князь уточнил:

— В каком смысле?

— В смысле достали, — честно призналась.

Некоторое время Стужев молча и пристально смотрел на меня, чуть сдвинув брови. Потом понятливо усмехнулся, посмотрел куда-то вдаль, и задумчиво произнес:

— Да… ты своя, на тебя запрет не распространяется.

А я вдруг вспомнила сказанное Денисом в том самом фентезийном лесу: «Демон, все, она наша, запрет на нее не распространяется».

— Иии, — протянула я, — что это значит?

— Это? — отозвался Стужев, глядя поверх меня, словно в никуда. — Это, Маргош, означает, что по закону ты наша, и в этом случае запрет Мастера значения не имеет… Гошик с нами всего два года, толком законов не знает, вот и… Засада.

— Гошик?!

— Мастер, — лениво пояснил Князь. — Нда… косяк вышел.

Народ торопливо расходился по аудиториям, преподы поспешили так же, Рустам Владимирович бросил на меня выразительный взгляд, и потому, усмирив любопытство, я сказала:

— А ты после этой пары будешь свободен?

— Я? — Стужев был необычайно задумчив. — Прости, Маргош, у меня через пару свидание в кабинете назначено, пропускать его было бы грустно…

— В каком кабинете? — почему-то спросила я.

— У мастера, — он вообще словно не со мной разговаривал. — Ладно, я обедать.

И няшка гордо удалилась по коридору.

— Пока, — сказала я удаляющейся спине.

* * *

За одно я Стужеву была благодарна — на меня больше никто не смотрел. Таня, Ксюша, Света и Катя стали звездами этой пары, и все внимание доставалось им — раскрасневшимся, запыхавшимся и извазюканным в пыли коридора, ведь и нижний брейк девчонки повторили вслед за Пусикет Доллс в их клипе. Причем повторили классно, действительно здорово смотрелось. Так что мне было хорошо, во всем кроме ситуации с отечественной фентезятиной. Во-первых, неприятно, когда тебя нагло лапают, от Волка вообще в шоке, во-вторых, жить хочется, в-третьих — так и не понятно чего им всем надо, но уже страшно. Их тридцать три, а я одна всего. Так что всю пару я грустно размышляла о будущем и наглых няшках без тормозов.

В итоге, едва лекция закончилась, я торопливо встала и вышла первая — во избежание, так сказать.

Легко прошлась по коридору, взбежала по лестнице и направилась к кабинету Георгия Денисовича. В конце концов, или Мастер пусть мне объясняет, или Стужев, на крайняк дайте мне ваш свод законов разберусь сама.

Дошла до кабинета, постучала, на всякий случай, и спокойно, даже с улыбкой вошла…

И замерла.

Там было зеркало! Огромное разделившее кабинет на две половины зеркало! В зеркале отражалась… я. Невысокая, стараниями Игната рыжая, в синей стужевской майке, висящей на мне бесформенным балахоном, в обалденных мавкиных джинсах, которые были видны только с середины бедра, а потому ничего визуально не облегали… Но если бы я видела только зеркало! Почему-то я еще и отчетливо различала, что за зеркалом в страстном переплетении находится Стужев и какая-то темноволосая девушка… с голой грудью. Одна из которых находилась аккурат у лица Князя, крепко прижимавшего к себе девушку…

Такое ощущение, что я смотрю порно. И вроде пока ничего отвратительного, но чувство словно окунулась во что-то отвратительное и грязное, даже замутило. Стремительно развернувшись, я просто вышла из кабинета.

За дверью поняла, что реально тошнит. И не понятно, от Стужева или от голода, потому как одного кусочка шоколадки явно было мало, а ничего большего я съесть и не успела из-за нашествия няшек.

И тут я услышала насмешливое:

— И? — голос был Князевский, приглушенный.

— И ничего, — весело ответила девушка. — Никакой ревности, Князь. Отвращение только.

Я замерла, а в кабинете вновь заговорил Стужев:

— Но она пришла.