Все вернется

В коридоре морга царил полумрак, и я поежилась. Здесь надо, наоборот, включить яркие лампочки, ватт на пятьсот, и даже побольше. Да и запах… Это формалином так пахнет?

Навстречу мне по коридору шагал мужик какого-то неопрятного вида, в серо-грязном халате, который когда-то, наверное, считался белым.

– Эй, мадам, вы куда?

На меня пахнуло запахом перегара.

– Понимаете, я ищу своего жениха…

– А здесь не ЗАГС, вы ошиблись! — гоготнул неопрятный.

– Я знаю… Но он пропал два дня тому назад… В милиции заявление не берут… Говорят, приходите через трое сут…

– В больницах искали?

– А как же! Первым делом я все больницы обзвонила, нигде его нет…

– Документы при нем были?

– Нет, вряд ли. Он ведь просто пошел прогуляться и друга заодно проводить. И не вернулся! Я до утра ждала, думала, он у друга заночевал. А потом я начала всех его знакомых обзванивать…

– Понятно. Но у нас, знаете ли, не положено… гм… осматривать. Начальство заругает. Надо чтобы все было в официальном порядке!

– А если в неофициальном? — тихо спросила я неопрятного.

Он воровато огляделся по сторонам и так же тихо ответил:

– Тогда — через магазин. Понимаешь?

– Не маленькая, — кивнула я.

– И приходи попозже, скоро начальство разойдется…

– Ты мне точно скажи, когда?

– Часа через полтора. А сейчас — давай, выходи, не положено!

Я вышла из морга и посмотрела на часы. Полтора часа — это пустяки. Схожу пока что за бутылкой. Интересно, где тут ближайший магазин?

Через полтора часа, уже «во всеоружии», я подошла к дверям с надписью: «МОРГ. Выдача тел с такого-то часа…» Я постучала. Через пару минут дверь со скрипом открылась, и моему взору предстал неопрятный тип, работавший здесь, по всей видимости, санитаром.

– Принесла? — первым делом осведомился он.

– Само собой, — сказала я, протягивая ему пакет, где лежала бутылка «Столичной».

– Во! Другой разговор! Идем за мной!

Мы зашагали по мрачному коридору. По обеим его сторонам имелись двери с надписями, которые я едва успевала читать. Но кабинета патологоанатома я не обнаружила.

– А ты не забоишься? — спросил меня санитар.

– Постараюсь. Надо же мне как-то Леху отыскать! Завтра мать его приезжает из отпуска, что я ей скажу?

В одной из открытых дверей я увидела еще одного такого же неопрятного, как мой сопровождающий.

– Эй, Бычок, куда ты? И кто это с тобой?

«Бычок» бросил на ходу небрежно:

– Ща приду! Ты там пока, это… колбаски и хлеба порежь, поужинаем.

– Дак с чем ужинать-то, у нас же нету?..

– Это у вас нету, а мы надыбали!

– У!.. Ё!.. — второй радостно загремел железными тарелками и кинулся накрывать на стол.

Мы, наконец, дошли до анатомического зала, где стояли три металлических стола. У стен имелись другие столы, обыкновенные, и на всех лежали под простынями тела…

– Сколько вашему лет? — спросил Бычок.

– Лет тридцать, — пролепетала я. Мне было как-то не по себе.

– А ты точно не знаешь, что ли? Жених свой возраст скрывает? Ну, люди! Так, неизвестных у нас трое. Это бомж, не подойдет. Этот старый, тоже не ваш.

Я едва косилась на синие лица.

– … Этот… Ну-ка, подь сюда!

Я подошла к столу. Бычок откинул простыню, я несмело взглянула в лицо какого-то мужчины. Ему было лет тридцать пять, может, чуть больше.

– Ну что? — Бычок нетерпеливо дернул плечом. — Не годится?

– Что значит «не годится»?! Я не курицу на рынке выбираю! Не мой это, мой моложе, а этот старше намного, да и цвет лица у него, как у Шрэка… Что это с ним, кстати?

– Паленой водки выпил, сердешный! Оно ведь так бывает, когда припрет: выпьешь все, что под руку попадет!..

– Нет здесь моего…

– Так и радуйся! Значит, еще жив! Может, он в больнице где-то лежит. Лежит себе, полеживает… Целехонек-здоровехонек…

– Это в больнице-то — здоровехонек?!

Я смерила взглядом неопрятного санитара. Тот кашлянул, поняв, что сморозил что-то не то. В то же время весь его вид красноречиво говорил о том, что он хочет побыстрее от меня избавиться: его сослуживец, а точнее, собутыльник ждал его в одной из комнат. Ну нет, от меня ты так быстро не отделаешься!

– Слушайте, может, у вас еще чьи-нибудь трупы есть? Вы мне все показали?

– Есть еще один труп неопознанный, но он женский. Ваш жених не был, случайно, транссексуалом?

– Чего-о?

– Тогда точно — не он. То есть не она. Все, дамочка, трупы на сегодня закончились. Остальные — опознанные.

– Ну что же мне делать-то?! — заныла я, двигаясь, подталкиваемая Бычком к выходу.

– Приходите завтра. Завтра новых подвезут, может, вам повезет, и вы своего жениха найдете…

– Может, и повезет… — бормотала я, берясь за ручку двери.

Я вышла на улицу, и санитар закрыл за мной дверь на засов — я это слышала.

Ну и что? Ничего я не узнала. А если вернуться сюда завтра? Хм… под каким предлогом? Надо поискать новый вариант… Поиск своего жениха я уже использовала. Следует придумывать что-то еще.

Я ковыляла к своему «Мини-Куперу» в отвратительном настроении.

Вечером, когда я сидела с книжкой у камина и предавалась размышлениям о смысле жизни, ко мне подсел дед.

– Ты что-то совсем расклеилась, Полетт. Ходишь как в воду опущенная. Что-то случилось?