Все вернется

– Леонид Максимович, вчерашнего готовить, который с дорожно-транспортного? — спросила в этот момент какая-то женщина в зеленом халате, заглянув в комнату.

– Готовьте, иду.

Я встала.

– Ну, спасибо вам, — сказала я таким тоном, что было непонятно, за что я его благодарю: за то, что он меня сбил, или за то, что оказал мне первую медицинскую помощь.

Зосимов окинул меня оценивающим взглядом:

– Девушка, а может, это судьба? Может, мы встретились не просто так?

– Это вы к чему? — уточнила я.

– Телефончик свой не оставите?

– Ноль-два, — сказала я и захромала к выходу.

– А имя? — Зосимов пошел за мной.

– Еще один вопрос — и я подумаю, что вы меня нарочно сбили, чтобы познакомиться.

– Леонид Максимович, я вас жду! — крикнула тетка, стоявшая в конце коридора.

Мы были уже у двери. Зосимов, взявшись за косяк, рукой загородил мне дорогу.

– Вас ждут, — напомнила я.

– Подождут! Так как же все-таки вас зовут?

– Валькирия, — бросила я через плечо и скрылась за дверью.

Мой «Мини-Купер» загорал в соседнем дворе. Я довольно-таки быстро доковыляла до него, почти не хромая. Коленка еще побаливала, но совсем немного. Спектакль, который я разыграла перед патологоанатомом, кажется, удался вполне. Значит, я неплохая актриса! «Жучок» на месте, а сам Зосимов даже заинтересовался мной. Вот что значит — ловелас! И его роман с Ангелиной ему не помеха. Теперь мне остается только слушать, что происходит в его кабинете.

Я переставила машину так, чтобы оказаться поближе к моргу. Весь день, проведенный мною в салоне автомобиля, не принес никаких результатов. Леонид Максимович говорил много, но — исключительно по работе. До меня долетали только такие его слова: «Препарировать… диагноз… анализ крови… удушье… заключение…» Мне становилось не по себе. И как только люди весь день работают с трупами?!

Я осмотрительно захватила с собой термос с кофе и несколько бутербродов. Так что смерть от истощения мне не грозила. Более серьезной проблемой был туалет.

Когда совсем уж «прижимало», мне приходилось вылезать из машины и посещать густые заросли кустов, росших вдоль забора, окружавшего здание морга. Так что и эта проблема была худо-бедно решена.

Близился вечер. Мои часы показывали половину пятого. Скоро все работники морга потянутся по домам. Ну и хорошо, мое «заточение» закончится, и я отсюда уеду. А дома я переоденусь в уютный мягкий халатик, лягу на ковер перед диваном, вытяну ноги и пролежу так целый час… Нет, лучше — два… Буду слушать, как трещат дрова в камине, и наслаждаться бездельем…

Мои мечты прервал голос, донесшийся из прослушки:

– Иди сюда, я тебе кое-что скажу…

– Ну что? Ну не надо, не трогай меня…

Зосимов был с какой-то девушкой в своем кабинете. Это явно его голос, а второй — молодой, женский, капризно-кокетливый. Я навострила ушки.

– Иди, моя сладкая… Я по тебе соскучился…

– Ты что, с ума сошел?! Дверь же не закрыта!

– А мы ее сейчас запрем… Вот так. И никто к нам не зайдет…

– Лень, не надо, ну куда ты лезешь?

– Что значит — «не надо»?! Я соскучился… Ну девочка моя, не сопротивляйся! Я тебя так хочу!

– Лень, тише, эта швабра еще здесь!..

– Сейчас уйдет… Она уже одевается.

– Подожди хоть пять минут, пока она не выползет отсюда!

– Да ушла она!..

– А санитары?

– К черту санитаров!..

Дальше слышались такие звуки, что я поняла: люди целуются, у них начинается «сеанс любви». А мне приходилось все это слушать, и вовсе не потому, что я такая извращенка и балдею от чужих интимных сцен. Напротив, мне было крайне неприятно, но, как говорится, куда деваться! Я просто вынуждена была внимать всем их вздохам-ахам-охам, боясь пропустить что-нибудь важное. Временами девушка вскрикивала, и я чувствовала, как мое лицо заливает яркая краска.

Но вот все благополучно закончилось, партнерша Зосимова постонала еще немного в самой кульминации, Леонид Максимович попыхтел, покряхтел, и все стихло. Было слышно, как шуршит одежда. Они одевались.

– Ленечка, ты сегодня был в ударе!

– Да? Девочка моя, тебе понравилось?

– Ты еще спрашиваешь!

– Завтра повторим?

– Ленчик, до завтра еще дожить надо!

– Доживем! Я завтра всех выпровожу пораньше… Примем спиртику грамм по пятьдесят…

– И конфетки!

– И конфетки. Обещаю: будет весело!

Мне стало не по себе. Люди собирались «веселиться» в морге, среди трупов! Нет, этот Зосимов — явный извращенец! А может, он еще и некрофил, по совместительству?

* * *

Я следовала за машиной Леонида Максимовича и понимала только одно: бабник он еще тот! Дома у него была Ангелина Романовна, на работе — какая-то сладкая девочка. Неплохо устроился мужик! Интересно, эти две дамы знают друг о друге? Думаю, вряд ли. Хорошо бы открыть им обеим глаза, и, если после этого они их друг другу не выцарапают, я очень сильно удивлюсь.

Вскоре «Рено Логан» остановился, красотка в короткой модной курточке и еще более короткой юбочке выпрыгнула из нее и пошла во двор ближайшего дома, а машина отправилась дальше. Зосимов ехал к своей Ангелине.