Все знания и силы

По-видимому, новая пациентка, которую консультировала Гермиона, была магглорожденной или сквибом, потому что Магия отметила второго пациента у новенькой целительницы, и опять сложный случай, отчего Главный Целитель просто поразился работоспособности и ответственности неизвестной пока коллеги. В мире Магии приписки были невозможны, у каждого целителя был самый строгий надсмотрщик — сама Магия. Главный Целитель распорядился о поощрительной премии новенькой, потому что такое рвение не должно оставаться незамеченным.

Министерство Магии отметило мистера Поттера как перешедшего на домашнее обучение, равно как и опеку над ним. Больше вопросов к юному магу не было ни у кого, все запросы отныне перенаправлялись его опекуну.

* * *

Зайдя к Гарри и увидев, что он проснулся, Гермиона улыбнулась мальчику, который радостно улыбнулся в ответ. Девочка подошла к нему, поинтересовавшись самочувствием, и проверила состояние суставов, после чего принялась обмазывать их мазью и менять компрессы. Гарри пугался медсестер, но полностью доверился Гермионе, что она очень хорошо поняла, поэтому ухаживала за ним сама.

— Ну что, — произнесла девочка, закончив с суставами. — Сейчас мы с тобой поедем еще раз на рентген, а потом будем кушать, хорошо?

— Как скажешь, — посмотрел на нее мальчик с тем безграничным доверием в глазах, которое она не раз видела у своих пациентов, но Гермиона была еще и девочкой, поэтому осторожно обняла мальчика, тихо всхлипнувшего от ее тепла.

Позвав санитаров, Гермиона попросила их отвезти кровать на рентген, двинувшись рядом. Санитары уже получили инструкции от папы и слушали эту спокойную вежливую девочку. Им было интересно наблюдать за тем, как она заботится о мальчике одних с ней лет. Ну и медсестры, конечно, тихо гордились своим шефом, сумевшем так научить дочь.

После рентгена, пока готовились снимки, Гермиона забрала из столовой ужин, предназначавшийся таким пациентам, как Гарри — им была положена специфическая диета, и отправилась кормить мальчика. Конечно, можно было придумать что-то, чтобы он мог поесть сам, но девочке было неожиданно приятно кормить Гарри с ложечки. А Гарри… Гарри наслаждался отсутствием боли и заботой, которой не знал всю свою жизнь.

— Сейчас мы покушаем, да? — спросила Гермиона мальчика, набирая в ложку ароматную кашу.

— Да, — радостно улыбнулся Гарри, следя за приближающимся столовым прибором.

— Сегодня ты поспишь здесь, — начала объяснять Гермиона, продолжая кормить мальчика. — А завтра я заберу тебя домой.

— К тебе домой? — удивился Гарри, перестав на минутку жевать.

— К нам домой, — уверенно произнесла девочка и замерла, увидев слезы. — Ну чего ты? Что случилось?

— Я ничего, я сейчас, — мальчик едва справлялся с собой, стараясь не пустить слезы, удержать их, потому что он же мальчик. — Я…

— Чудо ты мое, — обняла его Гермиона, отложив поднос в сторону. — Все плохое закончилось.

И мальчик верил, искренне верил в то, что все плохое закончилось — наказания, боль, холод чулана, издевательства… А девочка покачивала его в своих руках, мечтая применить к тем, кто такое сделал с ребенком, весь спектр средневековых пыток.

Часть 7

Закончив с Гарри, Гермиона оставила его отдыхать, дав книжку по традициям Магической Британии, объяснив, что им там еще учиться, поэтому надо понимать, «что откуда растет». Мальчик начал читать с интересом, потому что так сказала Гермиона, этой аргументации Гарри было вполне достаточно.

Девочка двинулась к своей второй уже пациентке, чтобы помочь и ей. Восьмилетняя девочка по имени Мария с ужасом смотрела на принесенный ей медсестрой поднос. Она привыкла к тому, что кушать — это очень больно[7], но, как и любой ребенок, боли совсем не хотела. Мария пыталась собраться с силами и набраться смелости, чтобы не плакать. Она уже обреченно потянулась к ложке, когда в палату вошла Гермиона. Увидев слезы на лице Марии, девочка все поняла, быстро подошла и остановила руку пациентки.

— Тебе же больно, почему ты на помощь не позовешь? — спросила Гермиона, беря ложку в свою руку.

— Нельзя, — всхлипнула Мария, наблюдая за ложкой. — За это знаешь, что будет[8]?

— В больнице? — округлила глаза от удивления девочка, начиная аккуратно кормить пациентку.

— Я не пробовала, — прошептала та, прожевав кашу. — Мне страшно…

— Страшно просить о помощи? — поинтересовалась Гермиона. — Или страшно сейчас[9]?

— Вообще страшно, — призналась девочка-пациентка. — Сначала очень страшно, а потом свет выключается.

Отметившая характерные признаки, Гермиона уверенно нажала красную кнопку, продолжая забалтывать пациентку и кормить ее, следя за тем, чтобы Мария не подавилась. В палату вбежала медсестра, удивленно взглянув на Гермиону, сразу же увидев, как напряжена дочь шефа.

— Кардиограф и реаниматолога, — спокойно попросила Гермиона. — Очень быстро, — а потом обратилась к пациентке: — А вот мы еще ложечку скушаем и расскажем, не больно ли, да?