Всеблагое электричество. Пенталогия

— Ваш друг Альберт свел меня с надежными людьми. И нет, сюда я их не приводил, я не настолько наивен. Встречались в городе.

Я присел на непонятную железную коробку и продолжил расспросы:

— Зачем он вам? И почему отделаны свинцовыми листами стены? К чему такие предосторожности?

— Вы не возражаете, если мы поднимемся наверх? — предложил изобретатель.

Я не возражал. Когда вернулись в мастерскую, Александр сразу вытащил из неприметного ящика бутылку русской водки и налил себе пятьдесят граммов.

— Не пьянства ради, а успокоения нервов для, — нервно пошутил он и выпил.

Я закинул в рот мятный леденец и вновь повторил свой вопрос:

— Зачем вам полтергейст?

Изобретатель тяжко вздохнул, убрал бутылку обратно в шкафчик и предупредил:

— Это длинная история.

Я посмотрел на хронометр и опустился на стул.

— Время у меня есть.

Александр Дьяк походил из угла в угол, потом спросил:

— Вам известен принцип работы телеграфа?

— В целом — да.

— Я работаю над прибором, который передает сигналы без проводов.

— Разве такое возможно? — не впечатлился я откровением изобретателя.

— Еще бы! — всплеснул тот руками. — Я даже построил несколько опытных образцов. Только представьте, какие перспективы открывает это изобретение! Связь с дирижаблями, связь с кораблями! Просто связь без проводов!

Я закинул ногу на ногу и с нескрываемым скептицизмом поинтересовался:

— Почему же об этом чудесном изобретении никто не слышал? Почему вы не поделились им с общественностью?

— Я поделился! — вспылил Александр. — Пятнадцать лет назад я опубликовал в России работу под названием «Прибор для обнаружения и регистрирования электрических колебаний»! И знаете, что произошло? Третий департамент выписал ордер на мой арест! Мне пришлось бежать! Бросить работу и дом! Можете себе представить?

Верилось в подобное с трудом.

— Вы уверены, что ваш предполагаемый арест был связан именно с этими изысканиями, а не с симпатиями к социалистам, к примеру? — поинтересовался я.

— Леопольд Борисович! — с нескрываемым укором произнес владелец лавки. — В розыскном листе и ордере на арест может быть написано что угодно, но мне прекрасно известна истинная причина!

— В самом деле? Снова ваша теория заговора, как в случае с господином Дизелем?

— Все началось с Герца, — вздохнул Александр Дьяк, не обратив никакого внимания на прозвучавшую в моих словах иронию. — Он подтвердил предположение Максвелла о вихревом магнитном поле или же, если угодно, об электромагнитных волнах. Потом был Бранли с радиокондуктором, Лодж, Резерфорд и Маркони. Вам говорят что-нибудь эти имена?

— Маркони? — нахмурился я. — Был громкий процесс лет пятнадцать назад в Италии. Одно из первых обвинений в работе на египетскую разведку?

— Чушь собачья! — фыркнул изобретатель. — Просто после шестьдесят второго года эта тема попала под негласный запрет. Уже в смерти Герца было много неясного, а затем несчастные случаи и аресты стали обычным делом, словно кто-то приоткрыл ящик Пандоры. Несчастья не затронули только Теслу и Эдисона, но они, по странному стечению обстоятельств, именно тогда полностью отошли от этой темы. Совпадение? Не думаю.

Я не удержался от досадливой гримасы и посмотрел на хронометр.

Слова собеседника меня нисколько не убедили. Как я уже успел заметить, Александр имел нездоровую склонность видеть во всем происки неких таинственных заговорщиков, да и мысль заточить злого духа в подвале собственного дома нормальному человеку прийти в голову никак не могла.

Я был далек от убеждения, будто Дьяк выжил из ума, но грань между эксцентричностью и умопомрачением им была, без всякого сомнения, пересечена. И мне вовсе не хотелось оказаться рядом, когда сюда пожалуют неразговорчивые сотрудники Третьего департамента или, тем паче, взлетит на воздух лавка.

Александр заметил мой скептицизм и оскорбился до глубины души.

— Идемте, Леопольд Борисович! — потянул он меня за собой в заднюю комнату. — Идемте и убедитесь сами!

— Не стоит, — попытался отказаться я, но сухонький старичок потащил за собой с неожиданной силой, и пришлось вновь спускаться в подвал.

Ну в самом деле — не устраивать же драку с человеком, который взялся изготовить для вас два десятка зажигательных снарядов?

— Зачем понадобился свинец? — спросил я, когда изобретатель принялся возиться с кожухом какого-то аппарата.

— Дополнительная защита, — просто ответил тот.

— Дополнительная?

— Да, есть еще заземленная клетка Фарадея, — пояснил Александр Дьяк. — Мой первый прибор назывался «грозоотметчик», он регистрировал колебания электромагнитного поля. Здесь мне, по понятным причинам, хотелось внешнего воздействия избежать.

— Для чистоты эксперимента?

— В том числе и для чистоты эксперимента, — подтвердил изобретатель. — А еще чтобы излучение моей аппаратуры не уловил кто-то другой.

Я только вздохнул.

Тем временем хозяин лавки подключил аппарат к генератору и спросил:

— Леопольд Борисович, вы видите духа? Мне приходится использовать для этого специальные линзы, но вам, полагаю, в них нужды нет?

— Да, прекрасно вижу и так, — подтвердил я.