Всеединство

Далее остановимся на том, как трактует Гегель мораль, нравственность и закон.

«Правовые законы — это законы, идущие от людей».

Они, конечно не абсолютны и «Внутренний голос может либо вступить с ними в коллизию, либо согласиться с ними».

Так оно и есть.

«Точка зрения моральности есть по своей форме право субъективной воли».

«Долженствование, которое ещё содержится в моральности, достигается только в нравственном, притом это другое, с которым относится субъективная воля: во-первых, оно субстанциональное понятие и, во-вторых, внешнее налично сущее».

«Право разумного, как того, что объективно в субъекте, остаётся по отношению к нему незыблемым. Из-за своего формального определения понимание способно быть как истинным, так и просто мнением и заблуждением».

«Конкретное тождество добра и субъективной воли, их истина есть нравственность».

«Единство субъективного и объективного в себе и для себя сущего добра есть нравственность».

«В целом нравственность есть как объективный, так и субъективный момент, но оба они суть только её формы. Добро — здесь субстанция, т.е. наполнение объективного субъективным».

«Нравственность представляли народам как вечную справедливость, как в себе и для себя сущих Богов, по сравнению с которыми суетные деяния индивидов остаются лишь игрою воли».

«Нравы являются тем, чем не являются ещё право и мораль, а именно духом».

«Дух же не есть единичное, а единство единичного и всеобщего».

Суть всей этой академической тягомотины в следующем:

Мораль придумана людьми и становится совершенной, достигая вершин нравственности, которая от Бога. У каждого человека своя мораль. Является ли она истиной или заблуждением определяется тем, в какой степени она тождественна нравственности.

Нравственность — дух от Бога, живущего, как и ещё какие-то «сущие Боги», «в себе и для себя», представляя собой «вечную справедливость», но жизнь «в себе и для себя» — это сущий эгоизм, в котором никогда не было, нет и не будет места справедливости.

Бог, Сверхдуша, душа, дух — понятия в разуме Гегеля размытые, не имеющие ясного толкования. Поняв телесно-духовную суть Бога и цель Его творческого начала, поняв, что всё в Нём и из Него, что Он живёт не только, и не столько для себя, сколько для тех, кого сотворил, пустив опосредованно отделённую от себя телесность по волнам эволюции, можно понять и то, что душа любой сущности Его (индивидуальная душа) телесно неотлична от телесности Его души. Индивидуальная душа, являясь частью тела Бога, также напрямую связана с Его душой, как душа человеческая связана с рядовыми душами частей своего тела.

Дух — это не нечто самостоятельное, как это понимает Гегель, а, просто, разум души. Степень разума определяется эволюционным положением души во вселенской духовной иерархии: душа ли это атома, молекулы, клетки, живности, человека…, верховная ли это душа той или иной сущности, или рядовая.

Человек, живя в мире себе подобных, учится жить в социуме. Дети эгоистичны, да и взрослые не ангелы, живя для себя. Однако семейный человек уже в большей степени живёт для семьи, чем для себя, порой, жертвуя для блага её не только собственными желаниями, но и здоровьем и даже жизнью. Научиться также жертвенно служить своему народу, человечеству, понять Бога, как Целое, полюбить Его всей душой и гореть одним желанием служить вселенскому всеединству — это и есть поднять свою субъективную мораль, как не писаный свод правил поведения, до Абсолютной нравственности, как норм вселенского общежития.

Абсолютная нравственность, таким образом, проявляется в личности, как внутренняя потребность служить всему сущему.

Эволюционный мир — это мир, раздвоенной в себе самой изначальной действительности на две формы существования телесности: на массовую и световую. Вселенский мир, как дух и плоть Творца, по самой своей природе, мир творческий. Однако всякому мастеру нужен для творчества материал. В мире Божьем достаточно и мастеров, и материала для творчества, поскольку всё сущее, включая и человека, не прошедшее естественный отбор, становится материалом для творчества других, его прошедших.

Так что, душа человеческая, мотаясь по массовым и световым мирам, в конечном итоге сама в себе обретёт действительность в их единстве, уразумев то, что в человеке, как и в Боге, не должно быть разницы между телом и духом его, что едино всё, что дух его есть его стержневая суть, а тело — лицо для других и собственный инструмент служения себе и другим, ибо это и позволит вернуться к Отцу своему небесному духовно зрелой личностью и творцом.

«Государство — пишет Гегель, — как действительность субстанциональной воли, которой оно обладает в возведённом в свою всеобщность особенным самосознанием, есть в себе и для себя разумное.»

Сказанное Гегелем я понимаю, как то, что та всеобщность людей, которая образовалась благодаря её особенному самосознанию, понимающему, что на то есть воля Божья, видит в государстве нечто в себе и для себя разумное.