Всегда лишь она

Она поднимает глаза и едва заметно улыбается ему – максимум, который она может позволить себе в сложившихся обстоятельствах.

– Может быть, – отвечает она.

– Что ж, попытаюсь выбросить мысли об этом из головы.

– Так я тебе и поверила.

А затем волшебство рассеивается так же внезапно, как и окутало их. Они вспоминают, кто они, где находятся и что происходит. Не сговариваясь, они тихо опускаются обратно в кресло, сидят бок о бок, и их дыхание синхронизируется, пока они пытаются собраться с мыслями. Да, между ними кое-что произошло. Но это ничего не значит на фоне того, что действительно важно.

Она первой решается вернуть разговор в прежнее русло:

– Тебе лучше поторопиться.

Хэл подается вперед и кивает. У него залысина на затылке – крохотное пятнышко голой кожи, заметное, только если приглядеться. За все время, что она знает его, оно разрослось до размера пятидесятицентовика – медленное, планомерное облысение, о котором он, кажется, и не подозревает. Фэй задается вопросом, что будет дальше: будет ли она рядом, чтобы подмечать, как Хэл постепенно теряет волосы, или однажды просто наткнется на него в продуктовом магазине. Он будет покупать запас булочек для гамбургеров; она – еду для микроволновки на одного. Они поболтают пару минут, сохраняя формальный тон, как уже давно наловчились делать на случай, если кто-то смотрит. Потом он уйдет, и она обернется, чтобы взглянуть на него в последний раз. Тогда-то она все и заметит. Она увидит, что пятнышко стало величиной с кулак.

Он целует ее в макушку, но в мыслях он уже далеко от нее, в своей машине, мчится на место происшествия. Фэй не против. Фэй привыкла к этому. Хэл поднимается, и она слышит, как протестующе хрустят его суставы.

– Я позвоню тебе позже, – говорит он.

Она кивает, но прежде, чем он успевает сдвинуться с места, хватает его за руку. Он оборачивается, удивление написано на его лице. Обычно Фэй не пытается остановить Хэла. Это тоже негласное правило: каждый свободен уйти в любое время, вернуться к своей другой жизни. Только вот, понимает Фэй, «другая жизнь» есть только у него. Он женат, у него дочери, одна из них недавно родила первого ребенка. Хэл теперь дедушка. (Он показывает ей фотографии маленького мальчика почти каждый раз, как они встречаются, а она старательно изображает интерес.)

Жизнь Фэй, напротив, мельчает с каждым годом. Ее семья сокращается, а не растет. У нее нет второй половинки, спутника жизни, или как там принято называть этого человека сейчас. Ей некого любить, кроме Хэла. И это неправильно. Ее жизнь, если так посмотреть, бесконечно далека от той, какой она могла бы гордиться. Она чувствует, как что-то нависает над ними, что-то страшное, что-то мучительное. Но вряд ли Хэл тоже чувствует это, и она не скажет.

Все, что она говорит: «Пожалуйста, не ставьте на ней крест». Она не пытается скрыть отчаяние в голосе – никогда не умела обманывать его, потому что он слишком хорошо ее знает. Он не отвечает ей; а просто уходит, и она смотрит ему вслед. В темной комнате ей не видно бледного пятнышка на его затылке, но знает, что оно там.

Кенни

Полицейский, вошедший в комнату для допросов, вырывает его из беспокойного сна. Он спит за столом, как привык делать еще в школе: положив голову на скрещенные руки. Ему снится Энни: Энни идет с ним вдоль реки, ее рука покоится на его локте, ее голова – на его плече. Кенни просыпается в панике и, не понимая, где он находится, оборачивается влево – туда, где спала бы его девушка, будь он в своей постели. Но, конечно, ее там нет и не было бы, даже окажись он дома. Нужно обязательно приучить себя спать в середине кровати, думает он, пока полицейский, уже усевшийся напротив, толкает в его сторону банку колы. Может быть, так он быстрее привыкнет к ее отсутствию. Может, это поможет его мозгу скорее смириться с ее уходом.

После того как девушка забрала свою сумку и покинула квартиру, ему пришло сообщение. В нем она писала, что пока не может принять окончательное решение, не знает, как поступить дальше, что ей нужно больше времени. Но Кенни понимает, это просто доброта. Она предаст его – но предаст нежно. Ей будет требоваться все больше и больше времени, пока в конце концов они оба просто не сдадутся. С ней все будет хорошо, она продолжит жить дальше, но продолжит ли он? Ведь это первая девушка, кроме Энни, которая была ему действительно дорога. Она помогла ему поверить, что после Энни тоже есть жизнь. Пока они были вместе, он был полон надежд, оптимистично смотрел на вещи, хотя обычно ему это не свойственно. Что там говорят: любовь делает из человека идиота? Да, уже не в первый раз он поглупел из-за любви.