Всегда лишь она

– Мне так жаль, что когда-то я заставила тебя думать, что пожертвовала всем, оставшись здесь и воспитывая тебя. Потому что на самом деле это стало моим великим счастьем. – Она осматривает комнату, потолок, желая, чтобы ей явился знак, подтверждение того, что Энни ее слышит. Она должна верить, что это так. Фэй ненадолго задерживает свою руку на щеке Энни, бросает последний взгляд на работу, которую проделала, и, удовлетворенная, выходит из комнаты в облаке лака для волос. Она чувствует – все идет правильно и Энни бы это понравилось.

Лорел

Тайсон Барнс приходит на похороны Энни. Он находит Лорел в одиночестве на скамейке в задних рядах, Лорел, пытающуюся объяснить себе, почему она здесь, но не находящую никакой другой причины, кроме ощущения, что она должна. Ее мать отказалась приехать, волнуясь о том, как воспримут ее визит, и потому оставила дочь один на один с толпой. Впрочем, история Энни была – и остается – историей Лорел, – и она чувствует себя обязанной довести ее до конца, пусть даже это не тот конец, на который она надеялась.

Лорел настолько благодарна Тайсону Барнсу, что готова обнять его, просто потому, что он обратил на нее внимание.

– Я могу присесть? – спрашивает он. Лавка свободна по обе стороны от нее, так что у него есть возможность выбора.

Она не знает, насколько ее присутствие здесь уместно. Слухи о шокирующем признании ее бабушки все еще будоражат город. Тайсон садится на скамью, чтобы прикрыть ее от любопытных взглядов. Она понимает, что ищет в толпе лицо Деймона. Ей интересно, будет ли он держать дистанцию сейчас, когда всплыла правда, и она не будет винить его, если так. На добром имени ее семьи теперь поставлен большой жирный крест. Если верить бабушке, ее дедушка убил мать Энни, и Лорел до сих пор едва может поверить в это.

– Как держитесь? – спрашивает Тайсон Барнс шепотом. Тем временем другие скорбящие тихо заходят в церковь, головы опущены. Она видит, как некоторые из них смотрят на нее, затем отводят взгляд. Новости имеют свойства распространяться молниеносно. Особенно плохие новости.

Она пожимает плечами.

– Думаю, я все еще в шоке, – шепчет она.

Он качает головой.

– Я знал, что Корделл Льюис этого не делал. Но я не имел ни малейшего понятия, кто это может быть, – говорит он. – И хочу, чтобы вы это понимали.

Лорел кивает, глядя себе под ноги.

– Эй, – говорит Тайсон, и она поднимает глаза. – Вам не следует переживать из-за того, что случилось. Вы ни в чем не виноваты.

Она заставляет свои губы растянуться в благодарной улыбке.

– Я знаю, – говорит она.

– Тогда держите голову выше. Не извиняйтесь ни перед кем из этих людей за то, кто вы есть. Да, ваш дедушка сделал нечто ужасное. Но это были не вы.

– Тогда почему я чувствую себя так, будто я? – спрашивает она.

– Потому что вы из одной семьи. Думаю, дело в коллективном чувстве вины. Этот город провел годы, презирая невинного человека, и все мы невольно оказались причастны.

– Я даже думала написать об этом книгу, – говорит она, и ее слова звучат неожиданно громко. Испугавшись, она прикрывает рот рукой и понижает голос до шепота: – Я хотела прославиться на чужой трагедии.

Тайсон Барнс смотрит на нее.

– Вы хотите сказать, что теперь этого не сделаете, так как трагедия коснулась вас лично?

Его слова застают ее врасплох. Она поднимает голову.

– Что вы имеете в виду?

Он улыбается ей, словно она ребенок, с которым просто нужно проявить терпение.

– Раньше от вас требовалось всего-навсего сообщить о трагедии. Это несложно. Совсем другое – когда вы сами переживаете ее. Хотя, возможно, именно в этот момент в сердце приходит по-настоящему стоящая история. Может быть, когда вы переживаете искренне – полностью погружены в происходящее, вместо того чтобы наблюдать за ним со стороны, – вы лучше понимаете, как именно вам стоит об этом написать. – Он пожимает плечами. – Но что я знаю? Я всего лишь адвокат. И помогаю подонкам.

Она собирается сказать ему, что Корделл Льюис не подонок. Что подонком был ее дедушка – тот самый, что носил для нее ириски в кармане и помог выучить наизусть все слова из песни «Держи ритм» Джонни Кэша. Но затем она слышит, как кто-то спрашивает: «Здесь занято?», поднимает голову и видит рядом Деймона: руки в карманах, на лице – надежда.

Она двигается и, когда он садится рядом, чувствует, как волна облегчения накрывает ее. Она боялась, что Деймон отвернется от нее теперь, когда она оказалась внучкой убийцы. Она даже боялась, что он ее уволит, что отец заставит его сделать это, дабы избежать негативных ассоциаций. Признание бабушки перевернуло ее мир. Но, сидя здесь, в церкви, она понимает, что иногда перевороты нужны, а история должна принять совсем иное направление, чтобы все встало на свои места.

Шериф подходит к Тайсону, и тот поворачивается спиной к Лорел и Деймону, чтобы поговорить с ним. Деймон использует эту возможность, чтобы податься вперед и приблизить губы к ее уху.

– Теперь он мой конкурент? – шепотом спрашивает он, указывая на спину Тайсона.

Она ошарашенно отстраняется и смотрит на него.

– Конкурент? – шепчет она.