Всегда найдётся тот, кто разобьёт шары

Антонио торопился выписаться из больницы и что ни день просил об этом медицинское начальство. Но заведующая-королева каждый раз в ответ лишь строго смотрела на него и заявляла, что после сердечного приступа полагается быть на излечении в больнице как минимум десять дней. А коли положено – так тому и быть! Порядок превыше всего!

И действительно, Антонио выписали из больницы ровно через десять дней. Радостный, он решил отправиться к Юлии в тот же день. Михаил купил ему через интернет электронный билет на поезд, следовавший до Оренбурга, а также объяснил, как добраться на метро до Казанского вокзала.

Глава 9

Антонио надумал ехать поездом, поскольку после перенесённого сердечного приступа так и не смог решиться лететь самолётом. Правда, он смутно представлял себе, каково это – перемещаться в российском поезде. А ехать ему предстояло – ни много ни мало – в плацкартном вагоне. Такой вид дешёвого спального вагона итальянцам неведом, а потому для Антонио поездка в нём была полна загадок. Признаться, ему не повезло с самого начала хотя бы уже потому, что его посадочное место оказалось боковым и к тому же располагалось у самого туалета. Что и не удивительно – ведь он купил билет на поезд непосредственно в день отправления, когда хорошие места в вагонах были уже давно распроданы.

Первое, что бросилось Тото в глаза при входе в плацкартный вагон: повсюду были установлены двухуровневые полки – по четыре поперек и по две вдоль прохода. Шесть полок образовывали своеобразный закуток, не имеющий внешних стенок и отделённый от соседних лишь тонкой перегородкой. Из всего этого увиденного нагромождения полок Антонио с ужасом понял, что в течение всей долгой поездки он ни минуты не сможет побыть наедине с собой. Придётся всё время ехать на виду у других пассажиров, не имея ни малейшей возможности уединиться и отдохнуть, спрятавшись от любопытных взоров заполонивших вагон людей. Вместе с тем у него создалось стойкое впечатление, что данное печальное обстоятельство мало кого трогает из пассажиров, занятых каждый своим делом: кто стелил постель, кто переодевался, а кто ел, смачно чавкая на весь вагон. Дети, активные и шумные, носились по вагону или смотрели мультфильмы на планшетах. Пассажиры были одеты все по-разному – можно было увидеть и людей, одетых в костюмы, и тех, кто без тени смущения облачался в трико с пузырями на коленях или видавшие виды халаты.

Отдельно стоит упомянуть, как пассажиры едят в вагоне. Тото показалось, что все пассажиры ели практически не переставая. Не ели они точно лишь тогда, когда спали. Для Антонио явилось открытием, он и предположить не мог, насколько сильно действует на нервы, когда некоторые граждане часами грызут семечки, и треск от лузганья раздаётся по всему вагону, а шелуха норовит упасть и забиться во все щели.

В вагоне сбиваются в один густой и стойкий аромат запахи всевозможной еды: завёрнутых в газетку жареных куриц, сваренных вкрутую яиц и картошки, копчёной колбасы, салатов и огурцов. Ощущение, что этот объединённый запах съестного въедается в каждую клетку, в каждую пору твоего тела, сопровождает каждый твой глоток воздуха. Способствует такому состоянию и то, что окна в вагоне в течение всей долгой поездки не открываются совсем. Потому и спёрт вагонный воздух, густо удобренный запахом несвежих носок, нечищеных зубов, немытых ног и пропотевших тел.

Больше всего Антонио поразил туалет. Он зашёл помыть руки, стал крутить ручки крана, но вода не шла. Тото ещё подумал, что в туалете нет воды. Но он ошибался: позже ему объяснили – для того чтобы полилась вода, надо сильно нажать рукой и удерживать в таком положении рычажок, что установлен на самой верхушке крана. Да… не понять и не охватить разумом истинный замысел русского конструктора: то ли стоять и удерживать рычажок, то ли всё-таки попытаться умыться свободной рукой.

Антонио заинтересовался необычным с виду нагревательным прибором, расположенным напротив купе проводницы. Внешне он напоминал установленную на печку металлическую канистру цилиндрической формы. Вода в этой канистре нагревалась через печку, в топку которой проводница часто подкидывала уголь. Тошнотворный запах продуктов сгорания угля расползался по всему вагону, и казалось, что люди вовсе и не едут в поезде, а находятся в какой-то кочегарке. Однако вид грязного угля и запах не мешали пассажирам сутки напролёт тянуться к этой огромной канистре, открывать вмонтированный в её торец краник и заливать вытекающий кипяток в принесённые с собой ёмкости, чтобы потом заварить чай, кофе или лапшу быстрого приготовления. Именно последнее блюдо являлось безусловным хитом: Антонио заметил, что почти все пассажиры время от времени разводят кипятком эту лапшу, некоторые ещё добавляют туда тушёнку или же едят вместе с колбасой. Для поедавших лапшу людей было важно, чтобы кипяток был разогрет до нормы, и они спешили выразить недовольство, если проводница поленилась как следует растопить печку.