Всегда в бою

— Слушайте приказ командующего фронтом, — продолжал генерал Соколовский. Немедленно перебросить на угрожаемый участок стрелковый батальон с артиллерией. Задача — оседлать дорогу Истра — Звенигород в районе деревни Котерево, высота 208,0, прикрыть Истру с юга[12]. Лучшим батальоном! — добавил он.

Трудный был нынче день у 1-го батальона 258-го полка — форсированный марш на выручку 40-го полка, атака с ходу на Холуяниху, жестокий бой с танками. Теперь уже вечер, а ему предстоит новое, еще более сложное дело.

Вызываю капитана Романова.

— Как твои герои?

— Спят.

— Покормил?

— Вволю. Есть боевая задача?

— Есть.

Машины дивизионного автобата были наготове. Батальон погрузился, и колонна, чуть посвечивая синеватыми щелями фар, двинулась по Волоколамскому шоссе на восток Миновав спящий город Истра, машины повернули на юг, на звенигородскую дорогу, и час спустя прибыли в назначенный район, в деревню Котерево. А вскоре Романов доложил о первом скоротечном бое, точнее перестрелке с вражескими танкетками и мотоциклистами.

Противник продолжал обходить нас и справа и слева. 24 ноября оборона дивизии в целом напоминала своей конфигурацией букву «П». Верхняя ее перекладина, обращенная к западу, как бы замыкала междуречье Маглуши и Малой Истры, а боковинки, то есть оба фланга, растянулись по берегам этих рек. Опять, как и на Озерне, мы сражались в полуокружении, в узком и длинном мешке, горловина которого выходила к западному предместью Истры. Сюда, в деревню Ильино, переехал штаб дивизии.

Под утро начальник разведки дивизии Тычинин принес очередную разведсводку. Поисковая группа из 258-го полка во главе со старшим сержантом Николаем Гуляевым проникла к врагу в тыл и за деревней Холщевики, прямо на Волоколамском шоссе, взяла пленного из дивизии «Рейх». Взвод конных разведчиков лейтенанта Василия Гусса из 40-го полка ночью проник на северный берег реки Маглуша и тоже вернулся с пленным солдатом 10-й танковой дивизии. Успех сопутствовал и другим поисковым группам. Добытые сведения, а также данные армейской разведки рисовали весьма внушительную картину сил и средств противника в полосе нашей и соседних — 18-й и 108-й стрелковых дивизий.

Перед центром наших боевых порядков продолжала действовать моторизованная дивизия «Рейх», главные ее силы были сосредоточены в районе Ядремино, Холуяниха, Веретенки. Справа, у деревни Кучи, что на реке Маглуша, накапливались танки 10-й танковой дивизии — около 50 машин. В этом же направлении, действуя частью сил против нас, частью — против 18-й дивизии, выдвигались 5-я танковая и 23-я пехотная дивизии. А слева, за рекой Малая Истра, наступала знакомая нам по Озерне 252-я пехотная дивизия.

Утро 24 ноября — ясное и морозное — застало меня в батальоне Романова, на высоте 208,0. Укрепился здесь Иван Никанорович основательно. Окопы полного профиля бойцы уже начали соединять в траншею, построили добротные блиндажи, укрыли под тремя накатами бревен и медпункт, и кухню, и прочее хозяйство. Отрыли основные и запасные позиции для приданной батальону артиллерии. Стволы пушек были направлены на юг, на дорогу, которая, сбегая со склона высоты, уходила в лес, к Звенигороду. А на севере, в тылу огневой позиции, дымили печные трубы деревни Вельяминово, блестел речной лед, сверкали церковные купола в городе Истра.

— Позиция хорошая, — рассказывал Иван Никанорович. — Справа, до самой реки, овраг, слева лес, снег глубокий, чащоба — не продерешься. Пытались вчера фашисты с ходу проскочить город по дороге… Вон они!

И он махнул рукой в сторону торфяного болота. Там, на дороге, стоял подбитый танк, валялись разбитые мотоциклы, темнели припорошенные снежком трупы.

— Связь со сто восьмой дивизией держишь?

— Нет. Связь держу с триста первым пулеметным батальоном. Он стоит за рекою, за Истрой.

Наш разговор был прерван: донеслись звуки отдаленной артиллерийской стрельбы. Слитный гул все нарастал. Подбежал телефонист:

— Товарищ полковник! Вас просят к аппарату. Штаб дивизии. Иду в блиндаж, беру трубку. Это Иван Федорович Федюнькин.

— У соседа плохо, — говорит он. — Восемнадцатая дивизия отходит на Бужарово.

— Прорыв?

— Да. Немецкие танки вижу из окна. Идут сюда, к деревне Ильино.

— Организуй оборону. Выводи штаб в Истру. Еду!..

Город наша «эмка» проскочила уже под бомбежкой. «Юнкерсы» пикировали на золотые купола старинного Ново-Иерусалимского монастыря.

В Ильино я приехал, когда первая атака противника была отбита. На северной окраине деревни в стрелковой цепи нашел и комиссара Бронникова, и начальника штаба Федюнькина, и Витевского, и многих других работников штаба и управления дивизии. Кто с винтовкой, кто с автоматом, а кто и с пулеметом. За избами, выставив длинные стволы, притаились противотанковые пушки.

— Крепко досталось? — спросил я Бронникова.

— Крепко. Не подоспей Бирюков, нам пришлось бы плохо.