Всегда в бою

Доклады командиров дивизий радовали. Стрелки продвигались в хорошем темпе, саперы 4-й инженерной штурмовой бригады уже навели мосты через Веленю, подвижная группа полковника И. Ф. Дремова (46-я и 47-я механизированные бригады) своевременно вошла в прорыв, артиллерия тоже сменила позиции и выдвинулась далеко за реку.

Еще засветло командир 184-й дивизии полковник Цукарев доложил:

— Выхожу к деревне Пономари, седлаю большак.

Следом за ним радирует командир 91-й гвардейской дивизии генерал Озимин:

— Занял Жигулино, иду к большаку. Мотострелки Дремова уже в Акулино.

Большак, о котором докладывают комдивы, — это дорога из Духовщины на север, важная вражеская коммуникация. Наш корпус к исходу дня, расширив прорыв до 8 км по фронту и пройдя с боями до 10 км в глубину, вышел к этой дороге и практически рассек духовщинскую группировку фашистов на две части. К северу от нас поспешно отходила 197-я немецкая пехотная дивизия, прямо перед центром остатки 163-го и. 205-го полков 52-й пехотной дивизии. Наиболее ожесточенное сопротивление оказывал противник перед левым флангом корпуса — дивизией генерала Озимина. Здесь, на ближних подступах к Духовщине, держали оборону эсэсовцы 1-й пехотной бригады и боевая группа 18-й немецкой танковой дивизии.

На следующий день, взаимодействуя с правым соседом — 84-м стрелковым корпусом, мы взяли в клещи и разгромили 197-ю немецкую пехотную дивизию и остатки 52-й пехотной дивизии и, продолжая обходное движение, вышли к западным окраинам Духовщины. Начались бои непосредственно за город. И хотя противник, опиравшийся на многополосную траншейную оборону с мощными опорными пунктами, оказывал яростное сопротивление, дни его были сочтены.

Наш корпус обошел Духовщину с северо-запада, соседние слева корпуса — 5-й гвардейский и 83-й стрелковый — с юго-востока. Кольцо окружения должно было замкнуться с часу на час. Вместе с тем приданная нам артиллерия не оставила фашистам никаких надежд отсидеться в укрытиях. Бетонобойные снаряды гаубиц большой мощности в каменную крошку стирали вражеские опорные пункты, дальнобойные орудия 94-й артбригады, с успехом ведя контрбатарейную борьбу, лишили эсэсовских пехотинцев поддержки их артиллерии.

Только одна дорога оставалась еще у противника для отступления — на юго-запад. Поздно вечером 18 сентября эсэсовцы и различные сборные подразделения стали поспешно уходить из Духовщины. Ночью город был полностью очищен от врага, над центральной площадью взвился красный флаг, о чем я и доложил генералу Берзарину.

— Поздравляю! — сказал он. — Преследуйте противника, не давайте ему передышки. Помните: впереди Смоленск!..

На другой день мы слушали московское радио. Был передан приказ Верховного Главнокомандующего, адресованный командующим войсками Западного и Калининского фронтов, освободивших Ярцево и Духовщину. Москва салютовала двенадцатью артиллерийскими залпами. Среди соединений, удостоенных почетного наименования Духовщинских, были две дивизии 2-го гвардейского корпуса — 91-я гвардейская генерал-майора М. И. Озимина и 184-я стрелковая полковника С. И. Цукарева, а также приданная корпусу 4-я штурмовая инженерно-саперная бригада подполковника Г. И. Матаузаса.

Цель — Витебск!

Войска Западного фронта уже выходили на ближние подступы к Смоленску с востока, соединения левого крыла Калининского фронта — с севера. Однако участвовать в освобождении древнего русского города нам не довелось. После овладения Духовщиной наша 39-я армия развернулась в западном направлении — на Витебск. Впоследствии стало известно, что эта перемена направления была вызвана указаниями Ставки. Освобождение Смоленска Ставка возложила на войска Западного фронта. А командующему Калининским фронтом было приказано «главные усилия направлять на захват г. Витебск»[65]. Соответственно была изменена и разграничительная линия между фронтами.

Главные усилия Калининского фронта теперь переносились с левого его крыла на правое, в связи с чем туда было передислоцировано управление 2-го гвардейского стрелкового корпуса. Приказ я получил 25 сентября — в день, когда войска Западного фронта овладели Смоленском. Дивизии, входившие во 2-й гвардейский корпус, были подчинены непосредственно командующему 39-й армией, а штаб и управлений корпуса вместе с корпусными частями комбинированным маршем по шоссейным и железным дорогам — двинулись на север, в состав 4-й ударной армии, которая держала оборону к юго-востоку от города Невель.

С командующим этой армией генерал-майором В. И. Швецовым война впервые свела меня еще год назад, перед Великолукской операцией. Тогда Василий Иванович был заместителем командующего 3-й ударной армией. Деловые, товарищеские отношения, установившиеся между нами, окрепли в ходе совместной боевой работы под Великими Луками. Эти события были очень свежи в памяти, и мы встретились так, словно и не расставались.