Всего лишь пепел

«Уже “Великое Славословие”, скоро Утрени конец», — заметила Анфиса Сергеевна и посоветовала мне приглядеться, выбрать себе священника для исповеди. Исповедующих батюшек было в храме человек шесть и возле каждого стояли мои бойцы, вместе с гражданскими, конечно. Это меня удивило и порадовало. Я ведь теперь должен был приглядывать за своими. То есть не только руководить и командовать в служебное время, но и по жизни быть им если не отцом, то старшим братом. Вот такая штука! Пока я определялся, служба завершилась. После отпуста на амвон вышел священник с подстриженной под прямым углом бородой. В руках он держал распятие.

«Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! — сказал он, и голос его бархатной волной прокатился по храму. — Я хочу обратиться к человеку, который сокрушается о том, что не верует в Бога.

Какой грех ты совершил, что случилась с тобой эта беда из бед, что пресек ты связь с Источником жизни и Подателем разума, что отрекся от Того, вечное бытие Которого очевиднее нашего мгновенного бытия?

Бог не скрывается от человека. Грешный человек скрывается от Бога, скрывается и прячется, пока совсем не потеряет Его из вида. Как написано о прародителях, что, когда согрешили они, скрылся Адам и жена его от лица Господа Бога между деревьями рая[10]. Как тогда, так и теперь. Как только совершит человек тяжкий грех, он прячется от Бога за спину природы. И теряется среди тварей, среди камней, деревьев и животных, как бы среди мнимых родственников, тонет в тени природы. И как говорится о затмении солнца, когда луна заслоняет этого светлого царя природы, так можно говорить о «затмении Бога» — Солнца Правды — для тех, кто природой заслоняется от очей Творца природы.

Но это только наши человеческие слова, ибо затмение солнца означает не то, что солнце потеряло свет, а лишь то, что свет скрыт от наших глаз. Так же и «затмение Бога» не значит, что Бог пропал, и Его нет больше, но то, что между Богом и человеком встало нечто и закрыло собой Бога от его разума. Это нечто есть грех человеческий.

Не виновата природа, если обожествляет ее безбожник. Вся она противится отрицанию Бога и своим обожателям. Вся природа, от необъятного солнца до мельчайшего атома, единогласно и гармонично свидетельствует о бытии и действии своего Творца. Древние египтяне, например, обожествляли всю тварь, а более всех черного быка, которого называли Апис. Согласно одной легенде, пришел некий фараон, чтобы принести жертву Апису. Когда он поклонился так называемому богу, бык поддел его на рога и отбросил далеко от себя. «Сейчас вижу, что ты не Бог, а бык!» — в гневе воскликнул фараон. На это Апис ему ответил: «Это я и хотел тебе показать! Отныне кланяйся Тому, Кто создал тебя и меня!».

Ты говоришь: «Трудно уверовать, пока не увидишь!». Но чем видеть желаешь: оком или духом? Если оком телесным, тогда Тот, Который больше вселенной, должен умалиться, чтобы поместиться в ограниченном поле твоего зрения. Видишь ли ты свой разум глазами? Между тем рассердился бы, если бы кто-то сказал тебе, что не поверит в твой разум, пока глазами не увидит. Если же духом желаешь видеть Бога, тогда можешь увидеть Его, ибо дух человеческий пространнее вселенной и Бог есть дух…[11] Но дух твой должен быть чист, ибо только чистым обещано зреть Бога[12].

Беги скорее из той тьмы, которая, как паук, опутала твою душу. После грехопадения Адам бежал от Бога. Но милостивый Творец не бежал от творения Своего, а приблизился и позвал: Адам, где ты?[13] И тебя Он зовет, разве не слышишь: «Благое, где ты?» Обрати лицо свое к Свету, сын Света, ибо Отец Света с пламенной любовью зовет тебя.

Слушай и знай: никто в роде и народе твоем не прославился, кроме тех, кто Бога прославил. Милость тебе и здравия от Господа! Аминь!»

«Это он мне говорит!» — сказал кто-то рядом, я повернул голову и увидел капитана Риехакайнена. Глаза его как-то странно припухли. Саня потом мне рассказывал и про разговоры с батюшкой и про то, что на слезу его прошибало, но в том, что все-таки прошибло — не признался. Хотя глаза свидетельствовали о другом. Я и голос-то Сани тогда не узнал: какой-то подсевший, охрипший.

«Это обо мне», — повторил капитан и, не ответив на мой вопрос «почему?», отошел в сторону. А я выбрал себе священника. Как раз рядом с ним, среди гражданских, стоял капитан Ободов. И еще какой-то высоченный дед с огромной бородой. Как только я подошел, меня тронула за рукав Анфиса Сергеевна.

«Вот, — она с гордым видом показала на великана, — это наш Шаляпин, Макарием его зовут.

«Куда мне до Шаляпина, — смутился тот и тут же пропел скороговоркой: — А я куму помогу-могу-могу! Нет, до Шаляпина мне, как до Луны пешком. Ведь это не он пел, а сам воздух, сама природа! Литература векам создавала образы героев, а пришел Шаляпин и влез в эти образы, как в свой полушубок, просто, спокойно и решительно. Все ему было по плечу!»