Всей нечисти Нечисть

Последний раз она взяла его в руки и нацарапала крупными буквами: «Меч внутри тебя!» – воткнула кинжал в камень почти по рукоять и, не оглядываясь, поплыла назад. Дно озеро просматривалось до камушка, и не казалось таким глубоким, каким было на самом деле. Со дна поднималась водная растительность, во множестве плавали разнообразные рачки и ракушки, с места на место переползали треугольнички, пожирая червеобразных многоножек. Древнее их, наверное, был только сам Дьявол. Плавали большие ленивые рыбины. «И здесь успел запас отложить!» – усмехнулась она про себя. Не исключено, что гномы присматривали за пещерой, обустраивая ее, добавляя в копилку новую жизнь.

Дракон не спал, поджидая их. Он все-таки поумнел и уже не пытался обрушить гору. Но не успели приблизиться, как все три его головы выпустили огонь.

– Ты, Маня, усмири скотину, а я пока приберу, – сказал Дьявол, откатывая головы в сторону. Огонь дракона ему не ничем не навредил, разве что плащ стал еще чернее, хотя чернеть вроде было некуда.

– А я, пожалуй, накроюсь портянками, – сообразил Борзеевич, устраиваясь на верхней точке обвала. – Пущай не так тепло ногам, зато тело целее. Иглы у него… – он с удивлением рассматривал свою первую в бою рану. Одна игла воткнулась не ожидавшему напасти Борзеевичу в ногу, чуть выше колена. Обе портянки словно поняли, что от них требовалось, растянулись на максимальную для них ширину и длину, укутывая Борзеевича со всех сторон.

– У тебя мокро в штанах? – радостно заметил Дьявол, не упустив возможности поиздеваться над Борзеевичем. – Что, Борзеевич, описался от страха перед зверем моим? Так-то оно! Думал, не смогу напугать? Лучше бы ты Маньке горохом помог! Дракон хоть и без особых мозгов, но извилины у него имеются.

Старик покраснел, бросая в драконью голову россыпью гороха. И обрадовался, заметив, что голова замерла, вместо того, чтобы палить во все, что двигалось. Манька осмелела.

– Кидай на все! – попросила она.

Головы повернулись друг к другу и начали разговаривать между собой.

– Я тут главнее! – сказала одна из них, посмотрев сердито.

– А с чего это ты, а не я? Ф-ф-ф…

Третья посмотрела на них с высока и пустила слезу. По обоим. Манька протиснулась к входу и срубила их почти у самого тела. Пожалуй, теперь дракону придется наращивать и шеи. Следующие три головы тоже хотели стать главными. И еще три. Последние три оказались не столько амбициозными, сколько любопытными.

Победить дракона на пару с Борзеевичем оказалось легче, чем она ожидала. На всякий случай прожгла дракону брюхо и хвост, подрезала сухожилья лап, пока Борзеевич вставал на лыжи. И еще раз срубила бутоны. Крылья у дракона не рубились, оказывается, они у него тоже были пространственные, только плотные и видимые. И только ветер засвистел в ушах, когда оттолкнулись и покатились с горы, падая по крутому снегу. Они с лихвой успели выиграть время, чтобы добраться до подножия седьмой горы.

Крылья, к счастью, у дракона н такой высоте работали хуже. Он не летел, а полз, пару раз ему пришлось спускаться в пропасть, которую она легко преодолела. Но чем ниже они спускались, тем крепче становились крылья Горыныча. На спуске им удалось выиграть часа три, но, когда начался подъем, дракон оказался в выигрыше, легко всаживая свои огромные когти в камень и удерживая огромную тушу в таких местах, когда по всем физическим законам был обязан сорваться вниз. С такой же легкостью, с какой мухи ползают по потолку.

– А как мы его загоним… заманим… на то место, где ключ лежит?! Он же по нашим следам не ступает! – спросила Манька, тяжело дыша и подталкивая сзади Борзеевича, который в гору лез первым.

– Ой, Маня, уж придумай сама чего-нибудь! – ответил Борзеевич, краем глаза заметив, что Дьявол скрестил пальцы и немножко подул. – Не молись, а то повернется…

Скала, на которой висел дракон, пытаясь дотянуться до них огнем, оторвалась, Горыныч покатился с нею в обнимку на предыдущий уровень, на километр ниже.

– Если успеете, достаньте и швырните в дракона… Тогда он окажется далеко за горами… – посоветовал Дьявол, и предупредил: – Но в переделах города, только в пределах города! Иначе ключ будет считаться вынесенным. Эффект тот же, что и с лампой. Дракон вне города возвращает в город все, что в нем находилось, а в городе, ключ вернет дракона в город, который он должен охранять, – провожая кувыркающегося дракона задумчивым взглядом, Дьявол остался недовольный. – Что-то он сегодня, будто с похмелья… Мягкотелый… Грузный, но не грозный.

Скала Горыныча придавила и здорово помяла и крылья, и головы – и он, отшвырнув камень в сторону, пытался оценить свой ущерб.

– А лампой нельзя? – поинтересовался Борзеевич.

– Вряд ли… Теперь только два предмета связывают два города – ключ и дракон. Лампа была предназначена для жителей, а их уже нет, разрушена структура.

Борзеевич, заметив, как Дьявол сочувственно засмотрелся на дракона, припомнил обиду.

– Наверное, ты его не доработал… – ядовито съязвил он и обратился к Маньке: – Слышала, что сказал?