Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)

— Я не знаю, почему он вел себя так… — Воин на мое прямое, в общем-то, оскорбление отвечать не стал. — Инутари должен был быть готов к подобному, но внезапно испугался. Я сейчас думаю…

— Ну? — я видел, как колеблется парлакианин.

— Мне кажется теперь, чего его волю сломал… Сатринг.

— Когда я говорил с Инутари перед боем, он не выглядел опасным бойцом, а ты на своей твари выехал против него, не постеснявшись взять копье.

— Таковы правила, Ученик не имеет право держать в руках боевое оружие, — для Воина все было понятно, но он терпеливо разжевывал мне прописные истины. — Нет чести убить безоружного, но есть доблесть победить копьеносца. Теперь я понимаю, что шел на арену лишь для того, чтобы садовник проявил свою доблесть. Но тогда мне казалось иначе. Сатринг велел мне убить и я шел убивать. Вот почему так разозлился, когда ты влез и прикончил мою, как ты выразился, «тварь». Ладно, мы еще поговорим об этом, если захочешь, а сейчас держись крепче и можешь помолиться.

Серое облако надвинулось на нас и стало разом темно. Больше мы не видели ни земли, ни неба, ни горизонта. Воин быстро включил мониторы, на которых красными линиями отразился рисунок ландшафта, уровень горизонта и наша высота.

Флаер заметно задрожал, приподнялся, осел, крылья завибрировали, но Воин и не думал сбрасывать скорость. В хвостовой части аппарата что-то заскрипело, под днищем внезапно грохнуло, и флаер встал на дыбы. Нас швырнуло куда-то в сторону, меня мотнуло, я чуть не приложился виском к боковой вертикальной стойке, чудом успев приподнять руку, чтобы обрести равновесие.

— Не повезло! — весело крикнул Воин. — Это выброс газа, мы попали прямо под струю, она дала нам хорошего пинка!

— Ты рули, рули, — проворчал я, понимая, почему пилот не стал сбрасывать скорость, а лишь все больше набирает ее. Хотелось вырваться из опасного облака поскорее.

Впереди что-то мелькнуло прямо перед стеклом, в следующее мгновение прогрохотало вдоль левого борта. Отчаянно запищала аварийная система, указывая на неисправность.

— Если мы поломаемся тут, считай и молиться бесполезно, — прокомментировал происходящее Воин. — Газ этот убивает за три вдоха. Там такое содержание отравляющих веществ, вроде ртути и углекислоты, что ты будешь корчиться совсем недолго.

— А если корабль потеряет герметичность? — уточнил я.

— А мы ее уже потеряли! — хохотнул Воин, закладывая на правое крыло. Заглянув вниз, я разглядел землю. И в следующую секунду туман рассеялся, оставшись позади. До самого горизонта тянулась покрытая красными ягодами равнина.

Воин выжал из флаера всю скорость, на которую тот был способен, и погнал его прочь от страшного каньона. Система оповещения истошно вопила.

— Мы не потеряем управление? — перекрикивая ее визг, уточнил я.

— Разберемся, — Воин, наконец, сбросил скорость и плавно приземлил аппарат. Откинул верхний купол и выпрыгнул наружу. Я отстегнул ремень и последовал за ним. Вдоль всего левого борта тянулся гигантский разрыв, вспоровший толстый металл и срезавший часть крыла, словно консервным ножом.

— Это с чем мы повстречались в газовом облаке? — ошарашено спросил я.

— Думаю, это был всего лишь кусок породы, выброшенный струей газа с большой силой, — ответил Воин, проводя пальцами по борту. — Видишь вот тут следы, это красный пат, здешнее вулканическое образование. Очень твердый камень. Нас вполне могло пробить насквозь.

Он кашлянул, еще и еще, поднес руку к лицу и я заметил, что на ладонь брызнула кровь.

— Вдохнул этой дряни, — как-то виновато сообщил он мне, прислонившись спиной к горячей обшивке. — Прямо подо мной разгерметизация была. Сейчас пройдет.

— Во флаере есть медикаменты? — спросил я с тревогой.

— Прибор есть, как у доктора, — успокоил меня Воин. — Под задним левым сидением. Да не дергайся, мне не понадобится.

Он постучал себя кулаком в грудь.

— Это мелочи, продышусь.

Он полез внутрь флаера, оторвал кусок внутренней обшивки у своего сидения и принялся молча копошиться там. Я ждал, вглядываясь в заволокшие весь горизонт серые клубы. В лицо мне ударил ветер, легкий, едва ощутимый. Набрал силу и начал трепать волосы.

— Эй, — встревожено позвал я. — Мы можем лететь дальше?

— Пока я не отключу аварийную систему, флаер не взлетит, у него заблокировано управление.

— Тогда тебе придется поторопиться, потому что ветер несет на нас это чертово газовое облако! — крикнул я.

Мужчина приподнялся, выглядывая из-за гребня флаера и, поджав губы, нырнул обратно.

— У нас есть минуты три, — я залез на свое место, — судя по скорости ветра. Управишься?

Я включил вспомогательную систему, разглядывая схематичное изображение систем корабля. Сложная это была штуковина.

— Мне в лучшие времена нужно было минут десять, чтобы восстановить управление, — пробубнил Воин. — Аварийная система не дает поврежденной машине взлететь, это сделано для безопасности. Нужно разблокировать вертикальные и горизонтальные рули.

— Без лома и такой-то матери тут не разберешься, — я крутил перед собой схемы. — Это что?