Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)

Но ведь нельзя вечно так лежать, я ж как растение сейчас, без глотка живительной влаги засохну! Надо собираться с силами и преодолеть очередные испытания, подсунутые мне с потрясающим упорством издевающейся повсеместно судьбой.

Что-то сарказм у меня прорезался нездоровый и не смешной.

Мелодично тренькнул звоночек, я повернулся, увидев за прозрачной дверью замершего Стаса. Лицо у дяди было непроницаемым и спокойным.

Вот уж кто отдохнул на славу, — с тоской подумал я. — И выпил, и отдохнул, и не переусердствовал. Хотя ведь в самом начале он пил много, как же я то сорвался?

— Открыть, — просипел я, стыдливо потянув на торс простынь. Движение это было подвигом, я ощутил новый приток тошноты и вмиг вспотел, хотя в моем номере люкс царила умопомрачающе приятная прохлада.

Змей вошел, удостоил меня беглым взглядом, присел в кресло напротив кровати. Я заметил, он принес с собой небольшой чемоданчик, какой таскал почти постоянно. Самое необходимое медицинское оборудование — врач никогда с ним не расставался.

— Паршиво выглядишь, Антон, — сказал дядя, глядя на меня пытливо. Вот ведь, издевается же, гад.

— Ну, давай уже свою таблетку счастья, или я пойду похмеляться, — проворчал я. — И попить, а то я впервые узнал, что в сравнении с похмельем, пустыня — просто сочный оазис.

— Думаешь, у меня с собой рассол есть? — Стас не шевельнулся. Ну, правда, нельзя быть таким равнодушным, я ж, в конце концов, родственник его, чего дядя взъелся? Ляпнул вчера лишку что ли?

— Думаю, есть получше, сам-то как огурец, — я скрипнул зубами, присаживаясь, и зажмурился. Слоны из моей головы исчезли, их заменила тяжелая артиллерия, отстреливающая голубиные мысли в моей голове. Потому я даже не дернулся, когда в плечо ударил спуск автоматического инъектора.

— Когда вы уже научитесь передавать лекарства на расстоянии? — пытаясь отвлечься, забрюзжал я. — Электричество по воздуху передаем, информацию — легко, а молекулы так и не научились. Неучи.

— Для тебя специально подумываю перейти к старомодным добрым стеклянным шприцам, какие в моей молодости были. Они, наверное, тебе привычнее, раз новшества не нравятся. Такие шприцы хорошие, кубиков на двадцать, у них еще иглы длинные, толстые…

— Живодер, — я ощущал, как медленно успокаивается желудок. — Воды дай, чем я тебя оскорбил вчера?

— Оскорбил? — Стас впервые за это утро удивился. — Разве?

— Не знаю, а что ты так на меня взъелся? — я рискнул открыть глаза.

— Я взъелся? — Стас был сама невинность. — Просто ты надрался до поросячьего визга, не люблю это.

— Сам то, небось, таблетку отрезвина на ночь принял, чтобы не впадать в беспамятство. Мог бы и со мной поделиться.

— Самый лучший отрезвин, Доров, чувство меры. Не умеешь пить — не пей, чего неясного?

— Ну? — неопределенно выдал я.

Стас встал и налил мне прохладной воды в стакан. Я присосался к нему так, будто не пил уже месяц. Это я, конечно, утрирую, но простая холодная вода доставила мне такое удовольствие, какого я давно уже не испытывал. Вот ей Богу, не вру!

— Ну, Стас, давай на чистоту, чего я вчера наделал, что ты меня веткой по пляжу гонял? Неужели дочу твою обещал обесчестить?

— Ей то чего? — Змей равнодушно плечами пожал. — Она у меня не скромняжка, да и взрослая уже, у нее от бойфрендов отбоя нет. Все жду, когда уже одумается, замуж пойдет? Внуков хочется, я ведь только внешне такой молодой…

— Ну? — снова несодержательно спросил я.

— Наташку не обижай, понял? — резковато сказал Стас. — Твои дела, я не лезу, но никто не заслужил оскорблений! Мы все в одной команде, мы все сейчас на войне, я и Тверскому уже сказал: будет он в Вени шуры-муры накручивать, я их обоих за борт выкину. И тебе говорил, да ты не слушал. Выкинь личные отношения из головы. Тебе и Рик это советовал. Не то время и место не то!

— А-а-а, — протянул я разочарованно. — Все равно ничего не помню, может, и сказал чего лишнего.

— Много чего, жалеть потом будешь, иди вон, искупайся, последний раз, может.

Я встал, прошлепал босыми ногами мимо него, вышел на пляж. Песок еще не успел разогреться солнцем, идти было приятно. Стас пристроился рядом. Только сейчас обратил внимания, что он в цветастых зеленых шортах с красивыми желтыми узорами на штанинах.

— Надеюсь, что не вспомню и не пожалею, — высказал я то, о чем думаю.

— Тебе ведь могут и помочь вспомнить, — на что-то намекнул Стас.

— Ты что ли?

Змей сделал вид, что не понял моего вопроса, принял задумчивый вид и словно сам с собой стал обсуждать:

— Вот ты все ходишь тут голышом, я, конечно, понимаю, что тебе стесняться нечего, но вот камеры…

Я остановился, уставился на него туповато, а Стас продолжал:

— Нет, я думаю, женская половина Вселенной от столь пикантных кадров будет в восторге, они за этот эксклюзив выложат прилично, думаю, в общий эфир такое не пойдет. Но вот за дополнительную плату будет отлично продаваться…