Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)

— Слезь, — процедила Ванесса и нашла в себе силы спихнуть меня в сторону. Я неуклюже поднялся, пошатываясь.

— Ворон! Вербальное обращение. Доложи о причине искажения! — схватившись за плечо Сизова, потребовал я.

— Пространственной стабилизатор незначительно поврежден. Кратковременные искажения реальности возможны. Вероятность — семь процентов. Поломка была выявлена.

— Кем?!

— Командиром группы захвата Алеком Грогом. В ходе помощи ремонтникам он выявил неисправность, ответственность за использование стабилизатора взял на себя.

— Грог!

Я схватил Ванессу за руку и поволок ее в свою каюту. Купалианку всю трясло от холода и пережитого ужаса, она постоянно спотыкалась и, не переставая, бормотала: «Этого не может быть!»

Ворвавшись в каюту, я затолкал женщину в душевую.

— Принимай горячий душ, — велел я, поискал пистолет, но его так и не принесли, схватил ножны и выскочил из каюты, не дождавшись возмущенной реакции купалианки, которая уже отразилась на растерянном лице.

— Вербальное обращение. Ворон! Где Грог?!

— В своей каюте.

— Чем он занят? Каковы жизненные показатели?

— Грог читает, жизненные показатели в норме, девяносто процентов работоспособности.

Бегом я преодолел остаток коридора и застыл перед дверью. Я могу позволить своему гневу вырваться на свободу, могу сейчас сам открыть дверь, ворваться в его каюту и убить…

Глубоко вздохнув, я подавил в себе этот мимолетный порыв слабости и нажал клавишу вызова на панели у двери.

— Заходи, капитан, — отозвался Грог, и дверь отъехала в сторону.

Грог лежал на кровати, глядя в потолок. В расслабленной руке он держал серенький томик стихов. Интересно, с чего это его потянуло на поэзию?

— Любовь, коснувшаяся сердца, нежна как сладостный бутон весенней розы, — задумчиво сказал Грог и, захлопнув книгу, бережно положил ее под подушку. — Чем я могу быть полезен, капитан?

— Алек Грог, — глухо начал я. — Ты был в курсе, что пространственный стабилизатор неисправен?

Майор пожевал губами, продлевая трагическую паузу, словно хотел вытянуть из меня все жилы, потом медленно кивнул.

— Тогда почему ты не доложил о неисправности?

— Не счел нужным беспокоить тебя по мелочам, — с сарказмом засмеялся немец. — К чему все эти расспросы? Мне бы хотелось еще немного отдохнуть…

— Алек Грог, ты понимаешь, что подверг экипаж смертельной опасности?

— Думаю, ничего страшного не случилось, — он пожал плечами.

— Это не твое дело — думать, — я чувствовал, что перестаю с собой справляться.

— Ну, должен же на этом корабле кто-то думать! В конце концов, я понимаю, Доров, командование тебе не по зубам, но это дело трудное, ты не расстраивайся… Ошибки случаются у всех, только ты же знаешь, что для капитана космической посудины такое не дозволено. Я бы на твоем месте отстранил себя от командования…

— Алек, ты ведешь себя недопустимо, — процедил я сквозь зубы.

— Для себя вполне допустимо, — фыркнул майор. — А где твоя Ванесса?

— Она только что чуть не погибла.

— Нда?! — в голосе немца я услышал искренний интерес. — Вот было бы упущение!

— И я вместе с ней.

— Упущение вдвойне… Хочешь решить эту проблему? — Грог резко сел.

— Я снимаю тебя с поста командования группой. Ты отправишься в нижнюю каюту под постоянный арест до нашего прибытия на Землю. Там я подам рапорт и потребую дать тебе отставку за нарушение субординации и правил безопасности.

— Раньше надо было делать это, раньше! — Грог нервно облизал губы. — Дав одно прощение, ты позволил мне действовать на свое усмотрение. Я усмотрел неважность поломки.

— Сдай оружие, Алек, — едва сдерживаясь от крика, приказал я.

— Как бы не так! — фыркнул немец. — Мы разберемся с тобой как мужчина с мужчиной кто из нас вправе командовать.

— А почему бы и нет. Пора разобраться, иначе на этом корабле порядка не будет!

— Вот ты ж смешной человек, Доров! Именно по этому тебе не место в капитанской рубке, можешь быть священником или психологом, да кем угодно, только не командиром. Кишка тонка, парень! Ты всегда так много думаешь, что забываешь делать дела — это признак слабости.

— Грог, оставь оскорбления при себе, это не делает тебе чести.

— Ну, ладно, ладно, давай закончим. Только сначала перестань трахать эту шлюху!

Я задохнулся от ярости. Он оскорбил меня! Он оскорбил Ванессу.

— Так вот что не дает тебе покоя! — с трудом выдавил я.

— Значит, я прав. Ах, Ванесса! Милая! — он засмеялся, и смех его показался мне сумасшедшим. — Ты предал экипаж! Она убила твоих друзей, а ты пустил ее на борт Ворона, ты удовлетворяешь ее надобности, и даже отдал ей свою каюту!

— Знаешь, мне все-таки стоит скрутить тебя прямо сейчас и засадить под замок. Тебе нужно время, чтобы все хорошенько обдумать!

— Хватит распускать нюни, Доров! — Грог окинул меня презрительным взглядом, и я на мгновение подумал, что они с Ванессой похожи вот этими самыми взглядами. — Ты, конечно, можешь приказать… но самому тебе меня даже на пол не повалить!

— Не стану тебя разубеждать, — я постарался быть безразличным.