Всем сердцем

Не зная, чем себя занять, помогала собирать травы Толении, спрашивая про их обычаи и законы. Сделала вывод, что шанары более организованы, чем тайхары, и безоговорочно подчиняются альфе. Оборотни сплоченно и по отдельности охотятся на своих территориях, и выступают одним целым, грубой неконтролируемой силой, когда им грозит опасность. У них нет неподчинения, нарушений правил, а если и есть, то такие недолго живут под руководством безжалостного альфы.

Собирая хворост, задумчиво шествуя вперед и вперед, набрела на странную поляну с черной длинной травой в виде стеблей. Оглянувшись по сторонам, заметила странную конструкцию из веток и моха. Заинтересовалась и подошла ближе.

Увидев овальной формы яйца с синими пятнами, нахмурилась, и мгновенно отступила на шаг назад, очень надеясь, что это гнездо птиц. Краем глаза заметила темную тень и услышала шипение. И тут же с другой стороны, и позади себя. Развернулась, и в ужасе безмолвно вскрикнула, прижимая ладонь к губам, видя трех громадных синих змей, окруживших меня со всех сторон.

«Мамочки!!! Нет… нет-нет, такого ужаса со мной не может быть! Невероятно так вляпаться!!! Змеи!!! Проклятье!»

Только подумала, как уйти живой, длинная с мелкими мохнатыми шипами змея с левой стороны сделала рывок ко мне. Я только открыла рот визгнуть, и тут же улетела в сторону на землю, видя, как свирепый мужчина разрывает когтями одну таршану за другой, откидывая части тел, получая, между процессом, укусы в ноги и руки.

Как только Лорган закончил с тварями, упал на колено, пронзительно рыча от боли. Молниеносно соскочила с земли и подбежала к нему, наблюдая, как мужчина начинает трястись, и заваливается набок. Пораженно ахнула, и выпалила:

– Да что же это такое?! Не смей мне тут помирать! Такой как ты, должен на завтрак есть каких-то синих змеюк! Так что подымайся, альфа.

Мужчина издал внутриутробный рык, и прохрипел, теряя силы:

– Отойди, пройдет… само.

– Ага, пройдет! И рай наступит в морге, – проворчала, и тут же оглянулась по сторонам, не желая нарваться еще на неприятных тварей.

Убрала локон красных волос, вылезший из заплетенной косы, и села рядом, чувствуя тепло в ладонях.

Понимала, что, если он тут помрет, никто не обидится, и я в первую очередь, наконец-то получив долгожданную свободу.

НО НЕ СМОГЛА… бездействовать и наблюдать его смерть.

Чувство вины за мои мысли и четкая идея спасти, огромным камнем висели на душе. Быстро разорвала ткань брюк до коленной чашечки, чтобы увидеть раны и, насчитав пять укусов, положила левую руку на его плечо, а вторую на правое бедро.

Отлично, буду мысленно выводить яд из ран. Слава Тайхаре за дар, а то бы отравилась сама, помогая ему, высасывая ядовитую дрянь мерзких тварей.

Спустя время меня стало штормить в разные стороны. Последний укус исцеляла очень тяжело, я даже отключалась на несколько секунд, понимая, что взяла невыполнимую задачу на свои хрупкие плечи.

Взглянула на мужчину и удивилась, видя его открытые изумленные черные глаза. Он только со второй попытки смог произнести:

– Оставь…

Покачала головой, надеясь, что я смогу завершить лечение. Из всех, кого я лечила, это был самый тяжелый случай, и меня трясло от слабости.

Как только поняла, что яда больше не осталось, я вымученно выдохнула:

– Наконец-то.

Мужчина слабо кивнул, а я только обреченно улыбнулась и закрыла глаза, уже больше ничего не воспринимая.

***

Тарлан

Уже подходя к территориям оборотней, приготовился к нападению со всех сторон. Шанары – хищные обезумевшие звери, действующие инстинктивно, мгновенно, беспрекословно подчиняющиеся своему альфе, невзирая ни на что, и поэтому нужно быть готовым в любое время дня и ночи.

Но чем ближе я подходил, тем сильнее чувствовал, что что-то не так. Плохое предчувствие теребило душу, и меня рвало на части от беспокойства. Запертый монстр во мне бушевал и требовал незамедлительно двигаться к Светлане, чувствуя и передавая мне, что ее жизнь в опасности.

Магия шанар, защищающая дикие территории оборотней, шорт, меня пропустила. Очевидно, мой зверь этому поспособствовал. На моем пути встретилось несколько медведей, но они не подходили близко, лишь издалека наблюдали, с ненавистью рыча мне в спину.

Шел на запах своей женщины, проникшей в мою кровь и плоть, и я уже не пытался бороться с этим. Знаю, бесполезно и против моей сущности, поэтому смирился и принял.

Подходя к деревянному дому, зарычал, чувствуя, что около моей пары находится свирепый альфа. И действительно, как только я приблизился к высокой огромной избе, вышел Лорган, злобно встречаясь со мной взглядом, кидая презрение и неуважение всем своим существом.

Мой зверь взревел, требуя выпустить его, но я ждал. Давая животному волю в пустыне ворхов, признал истину: во мне не зверь, а чудовище, которое я не контролирую, как бы не хотел этого.

– Пришел подохнуть, ворай? – высокомерно процедил Лорган, выплевывая каждое слово.