Всем сердцем

Долго сидела, казалось, что вечность. Размышляла, вспоминая всех: свою планету, маму, Тарлана, детишек и многих других, заканчивая трупом, от которого меня уже просто трясло. Спустя некоторое время услышала оглушительный женский вопль, и стон боли, продирающий до костей. Непонимающе повертелась по сторонам, пытаясь сообразить, откуда он идет, удивляясь, что кроме меня еще есть кто-то в этом проклятущем месте из женщин. Крики раздавались все сильнее и призывнее, отчего я готова была выть, не зная как ей помочь.

Неожиданно почувствовала тепло, и, удивившись внезапно пришедшей целительной силе, облегченно выдохнула. И тут же на моих глазах серая дымовая стена замерцала и растворилась в пространстве.

Осторожно переступила через участок, где она находилась, и пошла вперед, с каждым движением прибавляя шаг. Отчаянный плач с сумасшедшей болью звучал безумно невыносимо, и я уже бежала, царапая руки и лицо о ветки, спотыкаясь, и периодически оглядываясь, понимая, что иду вглубь леса, а не наоборот. Увидев пещеру в горе, медленно побрела к ней и услышала мольбу:

– Нет, не надо, пожалуйста! Нет. Прошу…

Кинулась к входу, напоминая себе, что я не должна этого делать. Но нет, меня несло на голос с непреодолимой силой, и ничего, кроме помощи этой женщине, сейчас для меня не имело значения. Только спасти. Успеть.

Как только вошла внутрь, где горели факелы, я пораженно уставилась на тайхарку с длинными белыми волосами, с выжженными кусками на голове, лежавшей на камнях в старом затасканном грязном платье, разорванном во всех местах. Около нее сидел маленький обнаженный мальчик, прислоняя к ноге женщины длинную железку, наподобие кочерги, и она мгновенно становилась красной.

«Ничего себе, звереныш! Он ее обжигает, что ли? Точно… издевается над ней…»

– Пожалуйста, не надо, – рыдая, произнесла мученица, убирая ногу и закрывая лицо руками.

Мальчик на ее крики и просьбы только хрипло засмеялся и вновь приложил кочережку к оголенному участку кожи. Раздался жуткий вопль боли, и женщина, не вытерпев такого издевательства, разревелась, шепча какие-то непонятные слова, а ребенок лишь ухмылялся и довольно урчал, получая удовольствие.

«Вот же сволочь! Тварь жестокая, хоть и маленькая!»

Во мне за секунды поднялась бушующая ярость, и лично захотелось огреть этого изверга чем-нибудь тяжелым, да так, что б вырубился и больше не просыпался.

– Отойди от нее! – прорычала я, наблюдая за тем, как маленький садист резко повернулся ко мне, и, изумленно ахнув, открыл рот, оценивающе пронизывая своим темным взглядом.

По возрасту дала бы ему лет пять или шесть, а вот по взгляду в два раза меньше. Однозначно, ребенок психически не здоров.

Заметив меня, женщина убрала руки с лица, а потом громко, истерично закричала:

– Беги! Беги отсюда… Уходи!

Рефлекторно посмотрела назад, но потом поняла, что она предупреждает меня о мальчике. Не успела вернуть внимание к женщине, как встретилась с безумным взглядом ребенка, стоявшего рядом со мной.

«Бог мой, как он так быстро оказался рядом???»

Мальчик с невменяемостью в глазах пронзительно смотрел на меня, и я лишь ошарашено делала шаг назад, распознавая в нем реальную угрозу для любого, несмотря на столь малый возраст.

Изверг открыл рот и зашипел, а потом мгновенно поднял руку с кочергой вверх и замахнулся… Отскочила в сторону, падая на камни, тут же отползая дальше задом.

«Тайхара удивляет, никогда бы не подумала, что меня может убить малолетний ребенок…»

Проклятущее создание пошло на меня, а потом замерло, принюхиваясь как животное… внимательно к чему-то прислушиваясь.

– А-а-х-х-х… – выдавил он шипящим, совсем не детским голосом, показывая на мой живот.

Я мгновенно закрыла его руками, и призвала силу, чувствуя внутри себя ярость медведицы и что-то странное, невозможно сильное. Магия, но не моя, более мощная, яростная, гневная, требующая немедленного освобождения.

«Что же это такое?! Что со мной происходит?»

Ребенок сделал шаг ко мне, и я рефлекторно выставила руку вперед, соприкасаясь с ним. Сильная волна изнутри прошла по телу, переходя на руку, вспыхивая огнем, превращаясь в движущуюся стрелу, откидывая с яростью ожесточенного мальчика к стене.

Злобное шипение и звереныш поднялся. Ощетинился и только вновь пошел на меня, как вдруг стал прислушиваться, а потом заскулил как волк, и побежал куда-то вглубь пещеры, то ли воя, то ли рыча.

Ничего не понимала, особенно тот факт, что это не моя целительная энергия сейчас была продемонстрирована, а смертоносная волна… моей дочери.

«Милена… это Милена сделала. Но как??? Она ведь не может… Или это ее внутренняя сила???»