Всем смертям назло

Причина катастрофического дифферента на нос заключалась в том, что носовые горизонтальные рули заклинило на погружение. Рулевой-горизонтальщик Морозов теперь перевел рули на ручное управление и с большим усилием установил их в нулевое положение, а кормовыми рулями мастерски удержал лодку в горизонтальном положении на глубине сорока пяти метров.

Сторожевики долго не успокаивались. Они то быстро приближались к лодке, то удалялись. Но нащупать вас враг так и не смог.

Вскоре взрывы бомб затихли. Корабли противолодочной обороны противника покинули этот район.

По переговорным трубам я сообщил экипажу о потоплении транспорта водоизмещением в четыре тысячи тонн, поздравил всех с новой победой. Позже, проходя по отсекам, задержался возле Гусарова.

— Помните, Гусаров, как после первого похода вы сокрушались, что мы идем в базу ни с чем? Ну, а теперь как настроение?

— Отличное, товарищ командир! Крепко мы дали фашистам. Надолго нас запомнят, — ответил подводник улыбаясь.

Через четыре часа после атаки лодка всплыла. Я послал командованию бригады радиограмму: «Потоплено пять кораблей противника. Торпедирован миноносец. Боезапас израсходован. Прошу указаний».

Вскоре мы получили ответ с поздравлением и разрешением возвратиться в базу.

Определив свое место по маяку Хоборг, взяли курс на север. В темное время суток шли в надводном положении, заряжая аккумуляторную батарею.

По нашим расчетам, к финским шхерам, где нас ждали тральщики, лодка должна была подойти с рассветом.

Наступило утро 11 марта, чудесное утро, когда уже чувствуется приближение весны. Только что взошло солнце, и лучи его заискрились на гребнях волн.

Мы уже приближались к маяку Чекарсэрн, как вдруг вахтенный сигнальщик Гусаров обнаружил на курсовом углу тридцать градусов правого борта рубку подводной лодки. Это мог быть только вражеский корабль.

Увеличив скорость, резко развернулись на противника.

И тут Гусаров, а потом и все, кто находились на мостике, заметили, как от фашистской лодки протянулись в нашу сторону две пенистые нити — враг выпустил торпеды. Мгновенно оценив обстановку, я приказал переложить руль вправо. Торпеды проскользнули вдоль нашего борта.

Все обошлось благополучно. Мы вошли в финские шхеры. На корабле полным ходом шла приборка. До блеска вычистили все механизмы, матросы брились, приводили в порядок одежду, словно готовились к празднику. Да это так и было. День возвращения в базу после успешных боевых действий — для моряков настоящий праздник.

Солнце стояло уже высоко, когда мы приблизились к Хельсинки.

После торжественной встречи и двухдневного отдыха меня вызвали в Кронштадт на доклад к командующему флотом. Владимир Филиппович Трибуц выслушал мой рассказ о походе и поздравил с большой победой. Засчитав нам потопление четырех транспортов и одного сторожевого корабля, приказал вывести на рубке нашего корабля цифру «5».

Весь экипаж лодки был награжден орденами.

Глава седьмая ПОСЛЕДНИЕ АТАКИ

В середине апреля 1945 года мы снова получили приказ выйти в южную часть Балтийского моря.

Район, куда мы прибыли без особых задержек, был нам хорошо знаком — мы не впервые выполняли здесь боевые задачи. Через этот район проходили важные коммуникации гитлеровцев.

На этот раз удача сопутствовала нам с первого дня поиска.

В полдень 21 апреля гидроакустик Козловский услышал шум винтов надводного корабля. Тотчас же всплыли под перископ, я взглянул в окуляр и увидел транспорт водоизмещением приблизительно в шесть тысяч тонн. Он шел курсом на запад. Сопровождали его два сторожевых корабля. Чтобы не обнаружить себя во время сближения, ушли на глубину. Торпедисты быстро изготовили аппараты к стрельбе.

Через несколько минут снова всплыли на перископную глубину, определили все элементы движения транспорта: скорость — примерно десять узлов, курсовой угол — двадцать восемь градусов левого борта, дистанция — тридцать кабельтовой. Развернулись на боевой курс. Увеличили ход, стали всплывать для уточнения элементов движения цели. На глубине четырнадцати метров лодку подхватила волна и начала выносить на поверхность, но Василий Морозов удержал корабль. Мне удалось взять пеленг и определить дистанцию до противника. Все стало ясно: мы оказались между транспортами и кораблями охранения. Выйти в атаку в такой обстановке трудно. Шумы винтов слышны уже совсем рядом.

— Всплывать выше!