Всем стоять на Занзибаре

– И… ну, не получается. Как определить, превратился ли он в таковое, само по себе проблематично, но психологи говорят, что смогли бы распознать личное предпочтение, например, пристрастие, основанное не на запрограммированных фактах, а на некоем предубеждении.

– Но если такое случится, разве Салманасар не станет бесполезен? – возразил Корнинг.

– Вовсе нет… В большинстве предлагаемых ему проблем элемент эгоизма отсутствует. Он сможет проявиться в какой-нибудь программе, которая, грубо говоря, непосредственно скажется на его собственном будущем. Ему придется заявить что-нибудь вроде: «Я не хочу этого делать, потому что мне от этого будет неудобно». Вникаете? А я начинаю спрашивать себя: может, причина, почему он ведет себя не так, как мы ожидали, как раз в том, что вы сейчас привели в качестве примера, Норман.

Норман покачал головой.

– Что разумное и, подчеркиваю, живое существо может девяносто пять процентов своего существования жить в вымышленном или гипотетическом мире? Салманасар – сплошь сознание, но без намека на подсознание, ну, может, только в том смысле, что до своих баз памяти ему нет дела до тех пор, пока он не подключает их для решения проблемы, к которой они применимы. Надо будет попытаться достаточно долгий период прогонять через него программы реальной жизни в реальном времени, и ничего больше. Может, тогда мы чего-то добьемся.

Фостер-Стерн как будто не на шутку разошелся. Заразившись его энтузиазмом, Норман и Корнинг не заметили, что еще двое сотрудников «Джи-Ти» терпеливо ждут, когда начальство закончит и даст им тоже воспользоваться лифтом.

Осознав внезапно их присутствие, Норман сказал:

– Что ж, увлекательная возможность, но, боюсь, совсем не по моей части. Э… вы ведь не станете гонять свои программы, пока мы не закончим с большим проектом, правда?

– Ну конечно нет. Только на вычистку гипотетических данных, возможно, уйдет больше месяца, и еще целый год – на улаживание всех формальностей, учитывая, как корпорация распланировала компьютерное время. И тем не менее… Черт, мы ведь лифт занимаем, а? До скорого, Норман, и мои поздравления. То, что вы сейчас проделали наверху, было потрясающе.

Норман вышел в коридор, чувствуя, как его подхватило и уносит течение. Случилось что-то, что как будто вознаградило его за тяжелый труд, недосыпание и даже несварение желудка, которым он мучился последние несколько дней. Но победа над Джи-Ти не оставила ему сил додуматься, что бы это могло быть.

Но однозначно было одно, и это окончательно развеяло его эйфорию: теперь его определенно забросят в самое сердце Бенинии, а он ведь все еще к этому не готов.

Контекст (18) Зок

* Сверхкрупный план.

** Средний дальний план.

*** Свероссверос крупный план.

**** Заднего язычка.

* Очень дальний план.

* Сумма в каждой колонке: еще один суперхит планетарного масштаба для «ЕМ Тридцать Один»; трансляция по любому каналу, вещающему на зону Тихоокеанского конфликта, запрещена.

Режиссерский сценарий (22) Цена допуска

Некоторое время спустя кипящему от возмущения Дональду пришло в голову, что он, наверное, предвидел унижение, какому его подвергнут. Мысль была иррациональной, но это его не встревожило. Он даже почерпнул утешение в том, что причиной того странного состояния сознания во время перелета, когда он думал дикие мысли об Одине-Одиссее, стало как раз предчувствие этого жеста, которым его лишат мужественности.

Разумеется, такая формулировка была чистейшей глупостью. Он и сам раньше подумывал об обратимой стерилизации, но потребность в ней никогда не возникала: все терки, с кем ему доводилось сталкиваться, ездили в клинику, где им вводили крохотные подкожные капсулы, запаса прогестинов в которых хватало, чтобы целый год не бояться случайно забеременеть. Но он был вдали от дома и привычного уклада, к тому же все, что он считал привычным, вдруг стало на дыбы и разодрало его, да и вообще подсознание плохо поддавалось на убеждения. С животным упорством оно цеплялось за утешительную мысль, что на самый худший случай мужчина способен зачать мужчину.

Он, однако, был в Ятаканге. Пройдя насквозь здание экспресс-порта, прикорнувшее под защитой бетонной подушки с обязательным толстым слоем земли поверх и высаженными деревьями, он оказался на выходящей на площадь лестнице, где его осадили десятки, сотни ятакангцев, причем кое-кто обращался к нему на пиджин с примесью голландских и английских слов. Носильщик вывез на самоходной тележке его багаж и застыл в ожидании платы за услуги.

Я забыл поменять деньги. Интересно, мне с документами хоть сколько-нибудь дали?