Всемирная история

В декабре 1994 г. по распоряжению президента России Ельцина на территорию Чечни были введены федеральные войска в целях «восстановления конституционного порядка». Замышлявшийся как краткосрочная операция по подавлению сепаратистов ввод войск превратился в затяжную войну между федеральным центром и сторонниками чеченской независимости.

К 1996 г. было создано пророссийское правительство во главе Д. Завгаевым, в мае в результате ракетного удара был убит Дудаев. Однако в августе 1996 г. сепаратистские силы захватили Грозный и Гудермес, с ними были подписаны Хасавюртовские соглашения, по которым с территории Ичкерии выводились федеральные войска и восстанавливалась де-факто независимость. Решение вопроса о статусе республики было отложено до 2001 г. Хасавюртовские соглашения не принесли мира и спокойствия в Чечне и прилагающих к ней регионах. Чеченские криминальные структуры безнаказанно делали бизнес на захвате заложников, хищениях нефти, производстве и контрабанде наркотиков и т.д.

В республике стало усиливаться влияние исламских экстремистов. На территории республики были созданы лагеря для обучения боевиков, появились многочисленные арабские наемники. Главной их целью стала дестабилизация положения на Северном Кавказе. Ими были осуществлены многочисленные террористические акты.

В сентябре 1999 г. началась серия контртеррористических операций на территории Чеченской Республики. Активные боевые действия против незаконных вооруженных формирований велись с 1999 по 2000 г., а затем по мере установления контроля федеральных сил над территорией Чечни. К 2005 г. после уничтожения многих полевых командиров интенсивность деятельности боевиков значительно снизилась.

Чеченская война сопровождалась большими людскими жертвами среди военнослужащих. По данным Союза комитета солдатских матерей, в 1994—1996 гг. в Чечне погибло около 14 тыс. военнослужащих. Согласно официальным данным, с 1 октября 1999 по 23 декабря 2002 г. общие потери федеральных сил в Чечне составили 4572 человека убитыми и 15 549 ранеными.

36.5. Последствия реформ 1990-х

Анализируя этот период истории России, надо признать, что экономические и политические изменения в стране были необходимы.

Политический строй требовал существенных поправок. Однопартийная система тормозила развитие общества. КПСС, сформированная сталинской диктатурой как правящая партия, дискредитировала коммунистическую идею, в основе которой было равенство людей, интернационализм, миролюбие народов, власть трудящихся. Однако власть народа трансформировалась во власть партийной, чиновничьей и военной верхушки, которая ради узкокорпоративных привилегий проводила внутреннюю и внешнюю государственную политику, разоряющую страну. Придерживаясь державной идеологии, они развалили державу. Итогом стал разрыв между властью и населением страны.

Экономический строй также требовал корректировки, так как амбициозная внешняя политика, гонка вооружения вели к огромным затратам материальных и финансовых ресурсов. Милитаризация экономики, диспропорции в развитии отраслей народного хозяйства, отставание в развитии отраслей, производящих товары широкого потребления и продукты питания, привели к постоянному товарному дефициту, снижению уровня жизни населения.

В конечном итоге все это вело к назреванию социального взрыва в стране.

Вопрос заключался в том, как и какой ценой изменить создавшуюся в стране ситуацию. Имелись два варианта преобразований: радикальный и умеренный. Избрание радикального варианта при отсутствии необходимых условий и стало основной причиной недостижения намеченных целей быстрого повышения жизненного уровня населения. Это признали и реформаторы.

В 2006 г. по истечении пятнадцати лет после начала революционных преобразований в стране Е.Т. Гайдар — один из исполнителей воли группы людей, желавших изменить политический и экономический строй в России, вынужден был пессимистически признать, что «мы просчитались в дистанции, которую предстояло пройти от рухнувшей, недееспособной экономической системы к другой — рыночной и растущей». По его мнению, для достижения в России уровня жизни, подобного уровню Франции или в Германии, «потребуется два поколения, 40— 50 лет» (Аргументы и факты. 2006. № 11).