Всемирная история. Древний Рим. Эпоха великих завоеваний

Гибель армии Гасдрубала стала событием, переломившим ход боевых действий в Италии. Всего за шесть дней консул Клавдий Нерон проделал обратный путь на юг Италии, к Канузию, где сообщил Ганнибалу о гибели его брата и разгроме пунийской армии. Для этого консул приказал подбросить на передовые посты карфагенян специально привезенную отрубленную голову Гасдрубала, а также выставить перед вражеским лагерем связанных пленных ливийцев. Двоих из них римский полководец отослал во вражеский лагерь, чтобы они рассказали там о поражении своего войска. Потрясенный известием Ганнибал, осознав, что план переломить ход войны на Апеннинском полуострове потерпел крах, приказал отступить из Апулии в Бруттий и переселил туда же жителей Метапонта и часть луканцев. По словам Аппиана, с этого момента пунийский военачальник смирился с уходом в скором времени из Италии и потому стал позволять разного рода бесчинства по отношению к местному населению, в благосклонности которого более не нуждался (Liv. XXVII, 51; App. VII, 54).

Не менее успешно для римлян разворачивались и боевые действия на Иберийском полуострове. Здесь Публию Сципиону противостояли ослабленные уходом Гасдрубала в Италию войска Магона Баркида и Гасдрубала, сына Гисгона. Главной их базой после потери Нового Карфагена стал Гадес. Понимая, что долго сдерживать римлян силами оставшихся войск не удастся, карфагенское правительство направило в Испанию опытного военачальника Ганнона, которому в кратчайшие сроки удалось сформировать новую армию из прибывших африканцев и многочисленных наемников из кельтиберов (Liv. XXVIII, 1, 1–4). Карфагеняне стремительно восстанавливали военный потенциал на полуострове, и, чтобы не допустить дальнейшего усиления противника за счет вербовки воинов из местных племен, Сципион решил действовать на опережение и неожиданно ударить по пунийцам. Для этого он направил пропретора Марка Юния Силана во главе 10 тыс. пехотинцев и 500 всадников к расположению войска Ганнона. Проводники провели римлян по малоизвестным местным дорогам так успешно, что до карфагенян даже не дошли слухи о приближении неприятеля. На расстоянии десяти миль от передовых отрядов врага разведчики сообщили Силану, что слева от дороги расположен крупный, но плохо охраняемый стан кельтиберов, а справа – хорошо укрепленный лагерь пунийцев. Выбор для нападения был очевиден – пропретор нанес удар по чувствовавшим себя в полной безопасности на родной земле кельтиберам. В завязавшееся сражение были втянуты и карфагеняне, действовавшие столь неудачно для себя, что Ганнон был захвачен в плен, а Магон Баркид с кавалерией и частью пехотинцев бежал к Гадесу (Liv. XXVIII, 1–2).

В следующем, 206 г. до н. э., разгром пунийских войск на Иберийском полуострове был довершен в двух битвах – при Бекуле и Илипе (Liv. XXVIII, 13–15; Polyb. XI, 21–24). Победы римлян имели два важных следствия. Во-первых, на сторону Рима перешел нумидийский царь Массинисса, воевавший до того в войске Магона Баркида. Это имело большое значение для реализации задуманной Сципионом экспедиции в Африку для разгрома карфагенян на их территории. Во-вторых, Магон получил от пунийского правительства приказ покинуть Иберийский полуостров и отплыть в Италию на помощь Ганнибалу. Исход из Испании остатков карфагенских войск был не менее важен, чем разгром Гасдрубала на Метавре. Отныне на богатейшей иберийской земле устанавливалось господство Рима, Карфаген же лишался важнейшей опорной базы на Европейском континенте, без которой война в Италии окончательно превращалась в бесперспективную авантюру. Видимо, именно осознанием этого и была продиктована последняя отчаянная попытка Карфагена сломить ход войны на Апеннинском полуострове, направив туда Магона. Перезимовав на одном из Балеарских островов, весной 205 г. до н. э. пунийский военачальник высадился в Лигурии, без боя овладел Генуей и заключил союз с племенем ингаутов. Казалось, повторяется ситуация с приходом на италийскую землю Гасдрубала, однако Ганнибал остался к появлению Магона на Апеннинском полуострове равнодушен. Гениальный полководец, похоже, окончательно лишился надежды разгромить римлян и готовился покинуть Италию.