Всемирная история. Том 13 Эпоха английской революции

Так, например, наиболее умеренные из пуритан, так называемые пресвитериане, выдвигали требование очищения англиканской церкви от пережитков католицизма. Тем не менее, организационно они с ней не порывали. Пресвитериане добивались уничтожения епископата и замены епископов синодами (собраниями) пресвитеров (от греческого — старейшина; в раннехристианской церкви так назывались руководители местных христианских общин), которые были бы избраны самими верующими. Борясь за демократизацию церкви, пресвитериане ограничивали рамки внутрицерковной демократии только состоятельной верхушкой верующих.

Другую часть пуритан представляли сепаратисты, которые категорически выступали против англиканской церкви. В скором времени представители этого левого крыла пуритан стали называться индепенден-тами. Название это происходит от требования полной независимости (independence) и самоуправления для каждой, в том числе и самой маленькой, общины верующих.

Индепенденты являлись противниками не только епископов, но также выступали против власти пресвитерианских синодов. Самих же пресвитеров они считали «новыми тиранами».

О себе индепенденты говорили не иначе как о •«святых»-, «орудии неба», «стреле в колчане бога» и т. п. Над собой индепенденты не признавали никакой власти в делах совести, кроме «власти бога», и считали себя освобожденными от каких-либо людских предписаний, если те противоречили «откровениям истины».

Свою церковь представители левого крыла пуритан строили в виде конфедерации независимых друг от друга автономных общин верующих. Каждая из общин управлялась волей большинства.

Благодаря пуританству стали появляться политические и конституционные теории, которые вскоре получили широкое распространение в оппозиционных кругах английской буржуазии и дворянства.

Одним из самых главных элементов этих теорий являлось учение об «общественном договоре». Его сторонники придерживались мнения, что королевская власть установлена не богом, а людьми. Ради своего блага народ учреждает в стране высшую власть, которую и вручает королю. Но при этом права короны не должны становиться безусловными. Наоборот, по мнению этих теоретиков, корона с самого начала должна быть ограничена договором, заключенным между народом и королем как носителем верховной власти. Основное содержание этого договора должно заключаться в управлении страной и согласием с требованиями народного блага. Пока король придерживается этого договора, его власть нерушима,. Но как только король начинает забывать, для каких, целей учреждена его власть, и, нарушая договор, начинает править так, что приносит этим вред интересам народа, то его подданные имеют полное право расторгнуть договор и лишить короля полномочий, которые были ему переданы.

Многие из числа наиболее радикальных последователей этого учения из этой теории делали вывод, что подданные не только могут, но даже обязаны выйти из повиновения королю, если только тот превратится в тирана.

Кроме того, они утверждали, что подданные не должны сидеть сложа руки, а обязаны восстать против тирана и убить его ради восстановления своих попранных прав.

Одними из самых известных представителей этих тираноборческих теорий в Англии в XVI в. были Джон Понет и Эдмунд Спенсер, в Шотландии — Джордж Бьюкенен.

О том, что идеи тираноборцев пользовались огромной популярностью, свидетельсвует хотя бы тот факт, что «Краткий трактат о политической власти» Понета, который был впервые издан в 1556 г., переиздавался накануне революции — в 1639 г. и в самый разгар ее — в 1642 г.

С рядом публицистических работ пуританского характера по вопросам конституции в 30—40 годах

XVII в. выступил Генри Паркер. Впоследствии его учение о происхождении власти путем общественного договора и вытекающих отсюда основных правах английского народа имело большую популярность и оказало огромное влияние на литературу революционного времени.

В частности, в своей работе, посвященной королевской власти, Паркер писал:

«В споре между королевской и парламентской властью с целью систематизации необходимо рассмотреть сначала королевскую, а затем парламентскую власть, а в обеих рассмотреть действенные и конечные мотивы и средства, при помощи которых они поддерживались.

Король приписывает происхождение королевской власти богу и закону, не упоминая о поддержке, согласии и доверии людей. Но истина такова, что бог не более автор королевской власти, чем аристократической, власти верховной и власти подчиненной. Более того, та власть, которая узурпирована и несправедлива, пока она остается властью и пока она по закону не отозвана, относится столь же к Богу, как и к нам, к создателю и дарителю в той же степени, как и та власть, которая является наследственной.

И тот закон, который король имеет в виду, не следует понимать как какой-то специальный указ, ниспосланный с неба ангелами и пророками. Власть не может быть ничем иным среди христиан, как договорами и соглашениями каких-то политических корпораций.