Всемирная история. Том 13 Эпоха английской революции

Характерно, что все чаще военное руководство народными восстаниями брали на себя выходцы из обедневших дворян. Так, в 1670 г., когда восстание охватило Лангедок, во главе крестьян стоял военный предводитель тоже из дворян — Антуан де Рур, принявший титул «генералиссимуса угнетенного народа». Отряды восставших заняли несколько городов, в том числе Прива и Обена. Они расправились не только с финансовыми чиновниками, но и с дворянами, духовенством. Не ушли от возмездия так же, кто занимал какую-либо должность или имел богатство. «Пришло время,— говорилось в одном из их воззваний,— исполниться пророчеству, что глиняные горшки разобьют железные горшки».

Это было настолько крупное движение, что во всей Франции и даже за границей с волнением следили за ходом событий в Лангедоке. Хотя власти мобилизовали все местные военные силы, в том числе всех дворян провинции, они не могли справиться с восстанием.

Да и трудно было справиться с восставшими, провозглашавшими: «Проклятие дворянам и священникам, они все — враги нам»; «Надо истребить кровопийц народа».

Если верить свидетельству одной хроники, то «это был как бы первый акт трагедии, которую Прованс, Гиень, Дофине и почти все королевство смотрели с некоторого рода удовольствием, может быть, намереваясь взять пример с этой катастрофы». Венецианский посол доносил из Парижа: «Можно ожидать важных изменений в европейских делах, если это восстание не будет быстро подавлено».

Международная обстановка в то время позволила Франции не вести внешней войны. Людовик XIV и его военный министр Лувуа смогли послать в Лангедок значительную армию, в том числе всех королевских мушкетеров. Эта армия и разгромила, наконец, войска Антуана де Рура. После рассеяния мятежников в Лангедоке была устроена страшная резня.

Это было кровавым уроком для бушующих, а также грозным предупреждением для абсолютизма. Однако спустя несколько лет, в 1674—1675 гг., когда военные силы Франции были уже связаны военными действиями вне страны, в разньрс провинциях начались еще более грандиозные восстания. Правда, благодаря реформам в армии, произведенным Лувуа, даже во время военных действий удавалось сохранять резерв для внутренних целей. По словам Кольбера, «король всегда содержит на 20 лье в окрестностях Парижа армию в 20 тыс. человек для направления в любые провинции, где возникло бы восстание, дабы с громом и блеском подавить его и дать всему народу урок должного повиновения его величеству». Однако восстания возникали одновременно в различных и притом часто в наиболее отдаленных провинциях, и этого резерва явно не хватало.

В 1675 г. восстаниями были охвачены провинции Гиень, Пуату, Бретань, Мен, Нормандия, Бурбонне, Дофине, Лангедок, Беарн. Бунтовало население и во множестве городов в других частях Франции. Особенно большие размеры движение приобрело в Гиени и Бретани.

В столице провинции Гиени — Бордо городское плебейство, соединившись с ворвавшимися в город крестьянами, потребовало отмены всех новых налогов. Буржуазная гвардия на этот раз бездействовала: «что кажется мне более всего опасным,— доносил пдин чиновник в Париж,— это то, что буржуазия настроена отнюдь не лучше, чем народ». Поскольку правительство боялось, что представители буржуазии возглавят восстание, оно отступило. Налоги были отменены, и только много месяцев спустя в Бордо было послано большое войско для сурового наказания мяжетного города. Интересно, что после этого городская цитадель была перестроена таким образом, чтобы артиллерия могла держать под обстрелом все городские площади и главные улицы для разгона бунтовщиков.

В 70-х годах XVII столетия восстания достигли особого накала, причем возникали они не только в сельской местности. Так, в Бретани восстание охватило города (Ренн, Нант и др.). К восстанию присоединились крестьяне. Была образована большая армия, предводителем которой стал обедневший нотариус Лебальп. Крестьяне громили дворянские замки и нападали на богатую буржуазию в городах; наиболее крайние из восставших предлагали истребить всех дворян «до единого человека». Выдвигалось требование «общности имущества». В более умеренной программе, изложенной в особом «Уложении» («крестьянском кодексе»), выдвигалось в качестве основного требования освобождение крестьян почти от всех сеньориальных поборов, повинностей и платежей, а также от большинства государственных налогов. Местные власти принуждены были вести переговоры с восставшими. Необходимо было выиграть время, чтобы с фронта успели прибыть крупные воинские части. После этого в Бретани начался жеточайший террор. Вдоль дорог стояли сотни виселиц с трупами для устрашения местного непокорного населения.