Всемирный светильник. Преподобный Серафим Саровский

Совсем иное видим мы в угоднике Божием Серафиме. Припомним, как он сказал еще блаженной Елене Васильевне Мантуровой, давая ей послушание умереть вместо брата, Михаила. Тогда она смутилась и произнесла: «Батюшка, я боюсь смерти!» Отец Серафим с совершенной простотой и несомненностью стал успокаивать ее: «Что нам с тобой бояться смерти, радость моя, для нас с тобой будет лишь вечная жизнь». И в другой раз, это уже за 5 месяцев до смерти, в беседе с монахиней Симбирского монастыря Платонидою, им исцеленною, сказал ей, показывая рукою на небо: «Там увидимся: там лучше, лучше, лучше». А еще более сильно и определенно он говорил, как всем известно, своим любимым Дивеевским сестрам, обещая им свою небесную помощь и по смерти: «Когда меня не станет, ходите ко мне на гробик, как к живому, и все расскажите. И услышу вас... Как с живым, со мной говорите. И всегда я для вас жив буду!» Невольно вспоминаются слова Самого Господа перед Вознесением ученикам: «Се Аз с вами есмь во вся дни до скончания века»28. Апостол Петр говорит о себе христианам: Буду же стараться, чтобы вы и после моего отшествия стремились делать твердым ваше звание и избрание (2 Пет. 1, 15, 10). И вот таким же христоподобным и апостольским духом жил еще на земле преподобный Серафим, как уже на небе.

Впрочем, что же дивиться этому, если уже Сама Божия Матерь и в начале, и в конце монашеского подвига преподобного ясно указала, что он человек не от мира сего. Когда он, еще будучи послушником Прохором, заболел, Она явилась ему с апостолами Петром и Иоанном и, указывая на него перстом, сказала им: «Сей от рода Нашего». А незадолго до кончины его, в знаменитый день явления ему в праздник Благовещения, Она назвала его «Своим любимцем». Об этом преподобный Серафим сообщает так: «Небесная Царица, батюшка (разумеется протоиерей отец В. Садовский), Сама Царица Небесная посетила убогого Серафима, — и во, какая радость-то нам, батюшка! Матерь-то Божия неизъяснимою благодатью покрыла убогого Серафима. “Любимиче Мой! — рекла Преблагословенная Владычица, Пречистая Дева. — Проси от Меня, чего хочешь”. Слышишь ли, батюшка, какую нам милость-то явила Царица Небесная!» А присутствовшая при этом явлении старица Евдокия, впоследствии монахиня Евпраксия, добавляет: «Батюшка стоял уже не на коленях, а на ногах перед Пресвятою Богородицею; и Она говорила столь милостиво, как бы с родным человеком... Видение кончилось тем, что Пресвятая Богородица сказала отцу Серафиму: “Скоро, любимиче Мой, будешь с нами!” И благословила его. Простились с ним и все святые: девы целовались с ним рука в руку». Припомним, здесь и еще нечто большее, о чем можно благоговейно мыслить. Когда явился ему, во время служения Литургии иеродиаконом, Сам Господь Иисус Христос, то преподобный «удостоился особенного от Него благословения». Каково это благословение, он так и не открыл никому, но да будет благословенно допустить, что Спаситель изрек нечто такое, что удостоверяло его в особенной и милости и любви Божией, а может быть, и нечто еще более определенное о небесных благах, отчего «сердце мое возрадовалось чисто, просвященно, в сладости любви ко Господу!», — говорил батюшка.

При таком духовном состоянии смерть для преподобного старца не только не являлась страшною, но была желанною, подобно как и апостолу Павлу, который в римской тюрьме желал себе смерти: Имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше (Флп. 1, 23)... И отец Серафим говорил: «Там лучше, лучше, лучше».

Христианство в нем проявилось в полноте: спасенным и облагодатствованным он готов был отойти к своему Спасителю. Жизнь эта дана для духовного рождения: и отец Серафим, умирая телом, рожден был для жизни новой. Так именно он сам о себе сказал одному собеседнику: «Жизнь моя сокращается. Духом я как бы сейчас родился, а телом по всему мертв». А однажды, нимало не смущаясь, наоборот, со властью заповедая, он повелел той же сестре Евдокии повествовать о нем, не убоясь при этом сравнить себя со святыми. «Раз я была у батюшки в келье. Он беседовал со мной шесть часов кряду. Много говорил утешительного и к концу беседы сказал: “Радость моя, я вас духовно породил и во всех телесных нуждах не оставлю... Не убойся: говори мое, когда будут спрашивать, не умолчи моей благодати. И как у угодников Божиих — Антония, Феодосия и Сергия Чудотворца были помощники, списали их житие, так и ты: что слышишь от меня — запиши”».

И такое упование — вера в будущее блаженство, в наследие святых обителей — делало преподобного особенно радостным еще при жизни. Он на земле уже жил, как бы на небе. Непостижима нам, грешным, в полноте жизнь святых! Но все же можно сделать усилие — понять такое светлое состояние их.