Всемогущее правительство: Тотальное государство и тотальная война

Кроме того, всегда были люди, жаждавшие славы и власти. Но такого рода притязания не противоречат обычному стремлению к достатку, росту дохода и роскоши. Жажда власти не предполагает отречения от материальных благ. Напротив, люди стремятся к власти ради богатства, которого они не могут приобрести иными методами. Многие предполагают, что, ограбив остальных, они приобретут больше, чем пытаясь услужить потребителям. Многие выбирают путь авантюризма, потому что уверены, что они больше преуспеют на этой стезе. Гитлер, Геббельс и Геринг были просто-напросто непригодны ни к какому честному труду. В мирной жизни капиталистического общества они были совершенно бесполезны. Они жаждали славы, власти и лидерства, и на этом пути стали самыми богатыми людьми в современной Германии. Бессмысленно предполагать, что их «воля к власти» чем-либо противоположна жажде материального благополучия.

Данное объяснение войны и национализма имеет отношение не только к вождям, но и к их последователям. По отношению к последним следует задаться вопросом: верно ли, что люди – избиратели, массы наших современников – сознательно отвергли либерализм, капитализм и свободу торговли, заменили их этатизмом (интервенционизмом или социализмом), экономическим национализмом, войнами и революциями, потому что предпочли терпеть опасности и нищету, а не жить в достатке, мире и процветании? Действительно ли они предпочли жить беднее, но при условии, что и все будут жить одинаково, чем вести более обеспеченную жизнь, когда вокруг есть люди богаче их? Действительно ли они выбрали хаос интервенционизма, социализма и бесконечных войн, прекрасно сознавая, что для них лично это означает бедность и лишения? Только человек, совершенно утративший чувство реальности, неспособный видеть и понимать, рискнет ответить положительно на этот вопрос. Очевидно, что люди отвергли либерализм и воюют с капитализмом, потому что верят, что интервенционизм, социализм и экономический национализм сделают их не беднее, а богаче. Социалисты никогда не говорили и не говорят массам: мы хотим снизить ваш уровень жизни. Протекционисты не обещают: импортные пошлины обернутся для вас материальным ущербом. Интервенционисты не расхваливают свою политику, акцентируя ее свойство понижать общее благосостояние. Напротив, все эти группы вновь и вновь настаивают, что их последователи добьются лучшей жизни. Люди поддерживают этатизм, потому что верят, что при нем заживут лучше. Они отвергают капитализм, потому что поверили, что этот строй отказал им в справедливой доле богатства.

Основной посыл нацистской пропаганды в 1919–1933 гг. состоял в следующем: мировое еврейство и западный капитализм привели вас к нищете; мы дадим бой этим врагам и сделаем вас зажиточными. Немецкие нацисты и итальянские фашисты воюют за сырье и плодородные земли и обещают своим сторонникам жизнь в богатстве и роскоши. Итальянский sacro egoismo{67} – это менталитет не идеалистов, а грабителей. Муссолини восхваляет жизнь в опасности не ради нее самой, а как путь к богатой добыче. Сказав, что пушки важнее масла, Геринг пояснил, что в ближайшем будущем немцам придется ограничить потребление масла, чтобы иметь пушки для завоевания всех богатств мира. Если это и есть альтруизм, самоотречение или иррациональный идеализм, тогда образцовыми альтруистами и идеалистами были джентльмены из бруклинского синдиката убийц.

Националисты всех стран сумели убедить своих последователей, что только предлагаемая ими политика действительно сулит выгоду всему народу и всем честным гражданам – нам; а все остальные партии готовы предательски распродать все национальные богатства иностранцам – им. Назвав себя «националистами», они намекают на то, что все остальные партии обслуживают интересы заграницы. Во время Первой мировой войны немецкие националисты называли себя партией Отечества, фатерлянда, и тем самым объявили предателями и врагами народа всех сторонников мирных переговоров, искренне заявлявших, что Германия не стремится аннексировать Бельгию, или призывавших перестать использовать подводные лодки против пассажирских судов. Они не могли признать, что их противники честно стремятся ко всеобщему благу. Всякий, кто не был националистом, в их глазах был отступником и предателем.

Такое отношение характерно для всех современных антилиберальных партий. Так называемые «рабочие партии», например, претендуют на то, что только их курс благоприятен для – ну разумеется – материальных интересов рабочего класса. Для них всякий оппонент превращается во врага рабочих. Они не допускают разумного обсуждения выгодности своей политики для рабочих. Их самовлюбленность столь сильна, что они не обращают никакого внимания на все возражения экономистов. Все их рецепты хороши для рабочих, все предлагаемое их критиками – пагубно.