Всему есть начало

— Э… — Лариса дернула за край платья подружку, давая понять, чтобы та не очень-то заигрывала с ее будущим мужем.

— Но жениться придется вот на этой… — она посмотрела на Ларису. — Золушке. Ты согласен?

— Ну… Коли выбора другого нет, я даю согласие, что беру в жены…

Юля дернула Ларису, и та сразу продолжила.

— Я не против взять тебя в мужья, но чтобы это было в последний раз. Ты меня понял? Понял? Тебя спрашиваю.

— Да понял я, понял, — и, отступая к двери, юноша быстро скрылся за дверь.

— То-то же. А ты что смеешься? Со мной чуть было не развелись, не успев расписаться. Что за мужики. Твой такой же, — и понизив голос, добавила. — Козел.

— Мой не козел и твой тоже. Ну ладно, покрасовались, снимай.

Лариса засуетилась, пальчики забегали, пуговички выскользнули из петелек, и Юля свободно вздохнула. Как это приятно, словно вылезешь из кокона. Она аккуратно свернула платье, сложила все обратно в коробку и взяла из рук Ларисы свое платье.

— Одевайся, а то опять заскочит.

— Ревнуешь?

— Было бы к кому.

— Слушай, тебе надо стать дизайнером одежды.

— Почему ты так решила?

— Тебе нравится наряжать, подшивать, кроить. Подумай.

Лариса по-детски почесала затылок и, убрав на шкаф коробку с платьем, молча пожала плечами.

Воспоминания о прошлом весь день возвращали Юлю к Борису. «Как он там?» — думала она и уже с грустью жалела, что уехала от него. Неужели и она была такой же глупой и наивной как сейчас Лариса, такой же влюбленной и немного нервной. Юля улыбалась, обнимала подружку и, тихо шепчась, они убегали в комнату, чтобы поделиться новыми секретами, а они есть у всех.

— На тебя положил глаз Лева.

— Да ну?

— Ага. Ты разве не заметила, как он вокруг тебя крутится, словно фазан.

— А я курица?

— Нет. Но он прикольный, такой лапочка.

— Глупый он и пустой.

— Да ладно тебе ковыряться, оторвись.

— Я замужем, да и не нравится он мне.

— А он, впрочем, ничего.

— Прекрати думать о глупостях, у тебя завтра свадьба, станешь женой.

— Ах да, точно, чуть было не забыла. А я бы может…

— Еще не вышла замуж, а уже мечтаешь об интрижках? — спросила свою подружку Юля.

— Да нет, я так, просто фантазирую. А что, нельзя?

— Можно, на то они и фантазии.

— А помнишь, в прошлом году мы встречались с Маратом?

— И…

— Он такой…

— Вот дура. Допрыгаешься, — сказала Юля и ущипнула подружку за бок.

Они лежали на диване и просто трепались, кто кому нравится и почему, кто бы что сделал и опять почему. Было интересно слушать не свои мысли, о них ты и так все знаешь, а чужие. Это маленький тайный мир, скрытый от посторонних глаз, а все, что тайное — все интересное.

Донжуан

Потребности души рождают дружбу, потребности ума — уважение, а потребности тела — сексуальное желание. А все три вместе рождают любовь. Но Лева не мог объединить все три чувства. Да, было время, когда любил, но это было слишком давно, и порой казалось, что это было не с ним, что все приснилось.

С Вадимом он подружился в армии. Вместе стояли в карауле, вместе мыли полы, ходили в наряд на кухню, вместе просидели трое суток в бомбоубежище, а после вместе таскали железные ящики с боеприпасами. Они даже вместе уволились в запас, только Вадим уехал в свой маленький город, а Лева в Москву. Он любил шум, толкотню в метро, крики и гам в магазинах. Ему казалось, это и есть жизнь, вот она тут, а там тишь и благодать.

Любовь-сторге, любовь-дружба, любовь-прагме, любовь-людус, любовь-игра, любовь-мания, любовь-одержимость. «Да сколько же этой любви?» — спрашивал он сам себя и старался найти свое место в этом списке.

Первый раз получилось глупо. Вика сама его утащила, а он только сделал свое дело. После несколько раз встречались, Леве даже это понравилось и казалось, что надолго. Но Вика заявила, что все кончено. Вот так просто. Все кончено, и не более того. Он растерялся и постарался разобраться, почему так, что он сделал не то?

Все просто. Секс, что за ним стоит? Как грубо шутят французы: «Секс — это еще не повод для знакомства и тем более не повод для создания семьи». Вика поступила именно так, и теперь Лева остался один. Он смотрел девчонкам в глаза, искал в них ответы, но те хихикали, подмигивали ему, а он, как петух, выпирая грудь вперед, пер, сметая все на своем пути.

Второй была Оля. Ее он запомнил навсегда. Брюнетка, высокая, широкие плечи и эти глаза. Да, именно они его поразили, они говорили так много и в то же время ничего. Ему показалось, что он даже влюбился, хотя сам не знал, что это такое. Читал, смотрел кино и даже представлял, каково это — любить. В груди сердце билось, но после той ночи оно успокоилось и, когда уже встречал ее, сердце не реагировало. Словно ничего и не было.