Всемуко Путенабо

— Вот тебе, ублюдок! — лупят его сразу несколько человек. Наверное, приняли за приятеля того, сбежавшего.

Не сразу раздается удивленный возглас:

— Это же больной, которого мальцы притаскивали…

— Черт. Уходим!

Еще удар, на прощание.

Топот. Тишина. Мороз.

— — —

Глава 5

Рука, гладящая ее волосы, стала еще нежнее:

— Глупая…

— Я пришла за ответами. — Жанна твердо глядит на мать. — И я не глупая.

— Ты ничего не знаешь о любви.

«Это я-то?» — ухмыляется в душе Жанна. Вслух:

— Ну так расскажи.

— Придется, — вздыхает мама и смотрит вдаль. Чувствуется, как ей трудно подбирать слова.

Жанна понимает, что происходит нечто небывалое. Сегодня — их первый разговор на эту тему. До сих пор ограничивались общими словами, намеками или, наоборот, многословными нудными нотациями. Нотации требовались, когда конфликт поколений набирал силу, а после того, как накал страстей спадал, тема уходила в тень.

Отношения в семье строились на доверии. Родители не лезли в жизнь Жанны, она старалась не слишком мешать им.

— Я знала, что однажды этот разговор состоится. Вернее, догадывалась. И всячески отодвигала его, надеялась, что пронесет, — мама прикусила губу, — думала, что все останется внутри, между мной и Альфредом.

Лицо у нее серьезное, выражение бесстрастное, но глубоко в глазах — боль. Или страх. Или что-то еще. Если б мама не сдерживала чувств, Жанна все поняла бы, а так приходилось вслушиваться и делать выводы из слов, которые сами по себе ничего не значат.

— У всех есть свои скелеты в шкафу, — продолжает мама. — Пока шкафы закрыты, со стороны семьи кажутся одинаковыми. Я много лет думала так же — читая книги, глядя фильмы о великой любви и просто наблюдая за жизнью своих родителей. Надеюсь, после того, как я все расскажу, ты простишь и поймешь. Точнее, наоборот — сначала поймешь, и тогда обязательно простишь. Твой папа… Ты знаешь, какую жизнь ему пришлось вести, когда старая советская система рухнула и оставила его без работы. Эта жизнь подразумевала определенное поведение с женщинами. Потребительское. Как у всех в его новом кругу. Потом мы поженились. Я заставила его уйти. Того, что у нас появилось за это время, хватит до конца жизни. Ушел он красиво, оставив всех себе должными.

— Семейные предания мне известны, — перебивает Жанна.

В интонации — жажда знать главное.

— Трудно заставить человека измениться. — Вздох. Любящий взгляд. Мольба о понимании. — Альфред любил меня, а хотеть продолжал всех.

— Для мужчин это нормально. — Жанна тоже могла бы поделиться опытом. — Но если выбрал одну, должен…

— Я ведь любила его, — просит понять мать. — Любовь — это не брать, а давать. Чтобы тебе было хорошо, когда хорошо любимому.

— Значит, нужно сделать так, чтобы ему было всегда хорошо с тобой, — не видит проблемы Жанна.

— В твоей формуле ошибка, — улыбается мать. — Она чересчур длинна.

Жанна искренне не понимает.

— «С тобой» — лишнее.

Объяснение сначала только удивляет. Жанна прочитывает про себя с исправлением. Глаза лезут на лоб:

— Ты?..

— Мы. — Мать отводит взгляд. — Договорились. Я разрешила ему, он, соответственно, мне. Ты уже не маленькая, видела жизнь и в какой-то мере знаешь людей. Самый странный вывод, который я сделала на основании собственного опыта — что все люди разные и каждому нужно разное. Одни гонятся за недостижимым, другие кормятся подножным кормом, третьи любят один раз и навсегда. Но, повторяю, каждому — свое.

В длинной речи Жанна выделяет главное:

— Вы получаете удовольствие на стороне, и оба знаете об этом?!

— И продолжаем любить друг друга.

Жанна категорически не понимает.

— Но Лига… Там только мужененавистницы! Подставы и игры на краю!

Губ матери касается грустная улыбка:

— Представляешь, как это нравится папе?

— Он… знает?

— Через Лигу я подыскиваю интересных новых «мстительниц» и делаю ему невообразимые подарки. Кстати, я тоже неплохо провожу время, когда участвую в акциях и «мщу» сама. Не будь этой отдушины, мы, возможно, давно разбежались бы. Получается, Лига выгодна нам обоим, она спасает нашу семью.

— Пипец… — единственное, что приходит на язык Жанне.

Она почти в шоке. Услышанное не укладывается в голове.

Мама сказала: любовь. Нет, не любовь. А что? Неизвестно. Но что-то другое.

— Ладно. — Жанна пытается справиться с мыслями. — С отцом разобрались. Но в списке «жертв» еще мой коллега. В «особом» списке.

— Плохо. Это значит, что он где-то перешел Лиге дорогу.

— Лиге как движению?

Маме вопрос понятен:

— Или встал на пути кого-то из основателей. Завтра попытаюсь выяснить.

Завтра может быть поздно. Но уже ночь, ничего сделать нельзя. Зато можно еще спросить.

— Что можешь рассказать про бал?

— — —

Дался ей этот бал. Снежана отмахивается:

— Не бери в голову. Бабское собрание и годовой отчет под соусом сплачивающего маскарада. Игры глав Лиги в «укрепление командного духа», сейчас это довольно модно. На это ухается куча средств, часть которых кто-то кладет в карман.