Всесожжение

Эрик с тремя коллегами выводили пассажиров из главного зала. Их не информировали через динамики, потому что паникующая толпа утопила бы аэропорт в хаосе. Они формировали маленькие группки и показывали дорогу из терминала к наземному паркингу. Минуты шли. Эрик вспотел, но на автомате хватал за руку следующего пассажира, говорил пару слов и толкал в сторону выхода.

Вдруг через огромное стеклянное окно он заметил летящий боком «Даймлер» – машина приближалась слишком быстро и под неправильным углом. Ужасающему зрелищу аккомпанировал обычный шум аэропорта и попискивание таможенных автоматов.

Центр зала опустел, словно муравейник, в котором заполыхал огонь. Только высокий мужчина с блестящим чемоданчиком одиноко стоял, окаменев при виде надвигающейся катастрофы.

«Даймлер» ударился о землю и с оторванным крылом заскользил по взлётной полосе, тараня другие самолёты, электрокары и машины пассажиров. Потом он развернулся, смёл разложенный на асфальте длинный телетрап, и врезался хвостом в терминал.

Мир взорвался и рассыпался на части.

* * *

Эрик проснулся в аду. Все вокруг пылало и шипело от жара. Он полз через зал на четвереньках, пока какой-то предмет не преградил ему дорогу. Он не понимал, зачем схватил блестящий чемоданчик и побежал наугад через огонь. Это не имело смысла и шанса на удачу, однако он добрался до аварийного выхода. Там стоял припаркованный «шевроле»; ключи послушно лежали в кармане.

Через несколько минут после этого аэропорт окружила полиция, а завывающие машины скорой помощи и пожарные собрали толпу ротозеев. Эрик плутал по улицам, не узнавая город в струях дождя. Несколько раз случайно поворачивал, пока не оказался на аллее, что вела в какой-то парк. Он заснул или потерял сознание. Потом далеко не сразу понял, где находится.

– Воспоминания Эрика, – сказал голос. – Даже, если он рассказал Крису про покушение, то не мог передать столько подробностей.

– Согласен, – ответил второй голос. – Он видел это собственными глазами. Он помнит детали. Вкус дыма, который проникал в рот.

– Такое глубокое раздвоение личности?

– Посмотрим.

– Организм на пределе, – сказал третий. – Ускорим сканирование.

* * *

Эрик смотрел на карту, выискивая в сумерках указатели с названием улиц. Вернувшись домой, он испытал огромное облегчение, а потом заметил знаки на чемоданчике и внезапно его озарило. Сейчас он знает, что должен делать, знает, что не отступит. Он не очень хорошо помнил катастрофу в аэропорту, но помнил о брате. Крис без конца что-то считает, поэтому может пригодиться с кодовыми замками.

После ужина они едут в гараж, где Эрик когда-то держал мелкие краденые трофеи. Он прогоняет пьяниц и показывает чемоданчик Крису. Бедный идиот паникует, с ним трудно договориться. Эрик пытается вскрыть замки. Его пожирает любопытство, воображение подсовывает картинки скрытых внутри богатств. Молоток, тиски и пила по металлу ничего не дают. Он жалеет, что у него нет горелки.

В конце концов, Эрик решает позвонить по представленному номеру. Крис начинает кричать. Говорит об опасности, но Эрик не хочет его слушать.

Он выходит, поворачивает ключ в замке. Не хочет пользоваться мобильным, поэтому упорно ищет работающий автомат. Будки в этом микрорайоне разбиты и на месте трубок грустно свисают перерезанные провода. Он страшно ругается, хотя совсем недавно и сам уничтожал эту рухлядь по ночам ради забавы.

* * *

Через пару кварталов Эрик находит автомат на стене дома. Когда засовывает в него карту и набирает номер, у него трясутся руки. По паутине сети бежит сигнал соединения, потом в трубке воцаряется тишина. Он прижимает её к уху, проверяет, работает ли аппарат. Кто-то с другой стороны внезапно отзывается – говорит быстро, короткими, прерывистыми фразами. Эрик вынужден ждать, он не должен уходить. Императив пассивности валит его на землю.

Он удобно устраивается, опершись на кирпичную стену почты. Смотрит на насекомых, кружащих под светом фонаря, думая о том, какие они маленькие. Эрик вдруг перестаёт спешить – ночь тёплая, лёгкий ветерок освежает. Свободный от кошмара ежедневной жизни, от вечной гонки за ничем. Волна огня, проносящаяся через зал аэропорта, и полные слёз глаза Криса сливаются воедино. Память шелестит в отупевшей голове, словно смятая бумага.

Тёмный лимузин подъезжает через пятнадцать минут. Он знает, что должен в него сесть. Не смотрит на пассажиров. По голове и спине проносится холодный воздух. На губах он ощущает анисовый привкус.

– Куда сейчас? – спрашивает водитель нервным голосом из трубки.

– Налево, потом направо, – отвечает он, не задумываясь.

– Твой брат там один? Никого больше нет?

– Один, – говорит Эрик. – Я скажу ему, чтобы вышел, и он это сделает.

Он видит подъездную дорогу. Через минуту появляются гаражи, в который раз за это воскресенье. Полоса света льётся через закрытые двери одного из них. Все выходят из машины и идут в ту сторону.

Их пятеро, пятнадцать или пятьдесят.

6