Всеволод Бобров

Всеволод Бобров за свою спортивную карьеру перенёс четыре операции по поводу менисков коленных суставов: в 1947, 1950, 1952 и 1953 годах.

В колене человека имеются два мениска — наружный и внутренний. Эти хрящевые образования исполняют роль своеобразных амортизаторов, уменьшают трение в коленном суставе. При травме мениск разрывается и перестаёт выполнять своё основное предназначение, становясь для организма практически чужеродным телом. Однако каждое удаление мениска делает сустав менее подвижным, и при значительных нагрузках, что неизбежно у спортсменов, вызывает болевые ощущения. Весьма важные функции выполняют также крестообразные и боковые связки, которых по две в каждом коленном суставе.

Досконально знавший медицинские проблемы Боброва Олег Белаковский свидетельствовал, что у Боброва были вырезаны три мениска. В своей книге он рассказывал, что при травме в 1946 году в Киеве у Боброва был разорван мениск и одновременно повреждена передняя крестообразная связка.

Это в современных условиях удаление мениска превратилось в рутинную операцию, и случаи, когда она существенным образом сказывается на успешности карьеры футболиста, стали достаточно редки. Справляется современная медицина и с разрывами крестообразных связок. Известно, что срок восстановления после такой операции составляет шесть—восемь месяцев. И хотя разрывы крестообразных связок даже при удачно сделанных операциях в некоторых случаях имеют последствия (потеря скоростных качеств), футболисты продолжают выступления. Скажем, португалец Данни, игравший за «Зенит» из Санкт-Петербурга, перенёс три операции по поводу разрыва передней крестообразной связки на одном и том же колене (!), но продолжал оставаться полезным для своей команды.

Однако во времена, о которых мы рассказываем, спортивная медицина делала только первые шаги.

Олег Белаковский объяснял: «В спортивной медицине нет ещё ни ЦИТО, ни академика Н. Н. Приорова, ни профессора 3. С. Мироновой. По той простой причине, что нет ещё самой спортивной медицины. Ещё нет понятия “травма спортивная”, она ещё не отделена от травмы производственной и бытовой.

Я не уверен, что именно в силу этих обстоятельств, в силу того, что специфике спортивной травмы лишь предстоит проложить водораздел между методами лечения спортивных и всех прочих повреждений, югославский профессор Гроспич сделал не совсем удачную операцию Боброву, удалив ему внутренний мениск на левом коленном суставе. Операция не привела к полному выздоровлению больного. Кроме того, в этом же левом суставе был повреждён и наружный мениск.

Тяжёлое впечатление производил и правый коленный сустав, где был травмирован внутренний мениск.

И вот с такими ногами Бобров продолжал играть...

Но ноги есть ноги. Тем более ноги футболиста. Состояние Боброва к 1950 году становится настолько тяжёлым, что пришлось отвезти его в только что созданное в Центральном институте травматологии и ортопедии (ЦИТО) отделение спортивной травмы, возглавляемое молодым, энергичным и уже достаточно известным хирургом заслуженным мастером спорта Зоей Сергеевной Мироновой.

Консилиум у Мироновой подтвердил самые худшие предположения. Но оптимистка по природе, человек, обладающий “спортивной косточкой”, она сразу же поняла, с кем имеет дело.

— Меня не столько смущают ваши колени, — с присущей ей прямотой заявила Зоя Сергеевна, — хотя в общем-то они, прямо скажем, никуда не годятся, сколько смущает меня ваша, Всеволод Михайлович, одержимость. И тут, батенька мой, терпение и время необходимы. На ноги мы вас поставим. Но при условии: терпение, время, режим...

И Бобров терпел. Терпел во время операции, терпел во время бесконечных процедур. И постепенно состояние его стало улучшаться.

А страна готовилась тогда к своей первой Олимпиаде. Нам предстояло взять в Финляндии свой первый олимпийский старт...

Готовилась к играм и сборная команда СССР по футболу.

Тяжёлые травмы, преследовавшие Боброва всё это время, в буквальном смысле делали его “безногим футболистом”. Повреждён, как мы помним, левый коленный сустав. Ни к чёрту не годится правый. Играет на мастерстве, на воле, что называется, “на зубах”, играет на чём угодно и чем угодно, но только не ногами. Потому что по всем медицинским и спортивным канонам играть с такими ногами просто невозможно. К тому же Боброву не восемнадцать и не двадцать, а почти тридцать — возраст для футбола почтенный.

Так что, принимая во внимание состояние Всеволода Боброва, это, возможно, и было к лучшему, что он не попал в олимпийскую сборную. Но судьба играет человеком, если человек играет в футбол. И отлично играет.

В начале олимпийского 1952 года Бобров не просто играл, но и был играющим тренером.

Прекрасно помню его дебют в качестве тренера в 1952 году. Я, врач футбольно-хоккейной команды ВВС, выезжаю с ребятами на сборы в Леселидзе. Через некоторое время туда же прибывает и олимпийская сборная СССР, возглавляемая Борисом Андреевичем Аркадьевым. И вот встреча сборной страны с командой ВВС.