Вся Агата Кристи в трех томах. Том 2. Вся Мисс Марпл

— Не слишком ли вы азартный игрок, Марк?

— А я всегда им был! Мой девиз: или пан, или пропал. И я в восторге, что кто-то придушил эту бедняжку. Не я, я-то не убийца. На убийство ближнего у меня рука не поднимается. Но ведь полиция не поверит мне на слово? Видимо, следует ждать допроса с пристрастием. Повод к преступлению криминалисты уже пронюхали. А к угрызениям совести, по их мнению, я не способен. Даже удивительно, что меня еще не упрятали в каталажку! Уж больно выразительно поглядывает на меня здешний начальник полиции.

— У вас надежное алиби.

— Алиби пустяки! Как раз у невиновных его и не бывает. Стоит лишь чуть передвинуть время убийства. Если трое врачей заявят, что ее прикончили в полночь, то шестеро других станут с пеной у рта клясться, что это произошло на рассвете. Вот и лопнет мое прекрасное алиби!

— У вас хватает легкомыслия подтрунивать над этим?

— Шутки дурного тона, хотите вы сказать? — невесело усмехаясь, уточнил Марк. — Так вот вам правда: я в панике. А что касается старого Джеффа, то ему лучше сейчас перенести смерть Руби, чем впоследствии раскусить эту маленькую плутовку.

— На что вы намекаете?

Марк хитровато подмигнул:

— А куда она улизнула ночью? Держу пари, на свидание с любовником. Джефф не вынес бы такого разочарования. Узнать, что она смеется за его спиной, что она вовсе не беззащитная невинная девочка… н-да, мой тесть — большой оригинал. Он прекрасно владеет собой, но уж если сорвется — берегись!

Сэр Генри с внезапным любопытством посмотрел на него:

— Так вы что, любите своего тестя?

— Представьте, очень даже. Хотя, конечно, и разобижен на него. Сейчас объясню. Конвей Джефферсон обожает всеми нами распоряжаться и всех подавлять. Поневоле приходится плясать под дудку милейшего деспота! — Марк помолчал и сказал совершенно серьезно: — Я любил свою жену. Ни одна другая женщина не пробудит больше подобных чувств. Розамунда была для меня как смеющийся цветок под солнцем… Когда она погибла, я чувствовал себя боксером, которого безжалостно нокаутировали. Но… судья слишком уж долго отсчитывает секунды! Я нормальный мужчина, меня влекут женщины. Хотя я вовсе не рвусь к новой женитьбе. Разумеется, втихомолку не лишаю себя развлечений. А вот для бедной Адди все по-другому. Она чертовски милая женщина! Для многих и многих лакомый кусочек. Стоит ослабить ей узду, и она мгновенно выскочит замуж за какого-нибудь счастливчика. Но старому Джеффу угодно в ней видеть плакальщицу по Фрэнку. Он буквально загипнотизировал ее прошлым! Сам этого не понимая, он держит нас в тюрьме. Я-то мало-помалу выбрался на волю, но Адди взбунтовалась лишь теперь. Старик был этим шокирован, его мир зашатался. В результате возникает Руби Кин!

Он продекламировал с пафосом:

Под гробовой доской она.
А мне — и солнце, и трава!
Уж не плеснет
В стакан вина.
Плутовка милая мертва!

Пошли, Клиттеринг, промочим горло?

«Ничего удивительного, что Марка Гэскелла подозревают во всех смертных грехах», — со вздохом подумал сэр Генри.

Глава 30

Доктор Меткалф считался наиболее авторитетным среди врачей в Дейнмуте. У постели больного он не напускал на себя излишней важности, а старался облегчить страдания. Он был среднего роста, с приятным тембром голоса. Внимательно выслушав начальника полиции Харпера, ответил на его вопросы убедительно и точно.

— Значит, можно принять версию миссис Джефферсон? — сказал Харпер.

— Вполне. Здоровье ее свекра подорвано. Последние годы он безжалостно расточал свою внутреннюю энергию, стремясь жить как все. Полностью лишал себя отдыха. Никакой размеренности режима, на чем настаивали и мои коллеги. В общем, мистера Джефферсона можно сравнить с отработанным мотором. Сердце, легкие, сосуды — все в самом плохом состоянии.

— Он пренебрегал врачебными советами?

— Полностью. Но можно ли его порицать? Конечно, это не для ушей моих пациентов, но я лично предпочитаю сгореть, а не заржаветь. На таких курортах, как наш Дейнмут, встречаешь массу больных, которые впадают в панику от малейшего нарушения режима и как чумы боятся микробов и сквозняков. Короче, до смешного цепляются за свою скучную жизнь! А стоит ли?

— И я такого же мнения, — согласился Харпер. — Что ж, подведем итоги. Конвей Джефферсон на вид кажется крепким…

— Дело в том, что до катастрофы он был хорошо тренирован и сохранил силу в плечах и руках. Кресло на колесах передвигает очень легко. Но от кресла до кровати добирается на костылях.

— А протезы невозможны?

— Нет. Поврежден позвоночник.

— Итак, у Джефферсона крепкие мышцы, и ему кажется, что он здоров. Однако его сердце изношено. Любое чрезмерное напряжение, шок, внезапный испуг могут убить его. Так?

— В основном да, — ответил врач. — Постоянное напряжение истощает нервную систему, усугубляя болезнь сердца. Маловероятно, что физическое усилие убьет его. Но вот душевное потрясение может окончиться для него катастрофой. Поэтому я и предупредил семью.

Харпер спокойно заметил: