Вся история Фролова, советского вампира

Подполковник Пушкарёв принял командование дивизией как старший по званию и замкомандира. Он поехал на квартиру полковника, говорил с его женой, попросил свою приехать и побыть с ней. Документы, касающиеся службы, опечатал. Снимки и плёнки тоже осмотрел, но той, которую искал, не было. Что вызывало удивление, так как вообще плёнок было немного, на всех стояли даты проявления, порядок у полковника был идеальный. Но последней плёнки не было. Вернее, последней была августовская с экскурсии в Волгоград. И на ней, конечно, много величественного, но крокодила точно нет и быть не может. Так как она была проявлена до крокодила. Может, он не проявил? Но жена говорит, что он проявлял и фотографии печатал и вчера, и позавчера, но ей почему-то не показал. Сказал, что это по работе важные снимки, и ничего интересного на них нет. Ну, по работе так по работе. И куда они делись?

Командир кадрированной танковой дивизии полковник Вахнюк Илья Борисович был, как и его жена, родом из Севастополя. И там, где у него и у неё остались родственники и где она намеревалась поселиться, решено было его похоронить. Торжественное прощание с командиром было назначено на завтра.

Вечером подполковник Пушкарёв сидел в своём кабинете, просматривая бумаги, которые он и так хорошо знал, домой идти не хотелось. Хотелось побыть одному и собраться с мыслями. Только что ушли офицеры, выпитая бутылка коньяка лежала в корзинке для мусора. Помянули командира в узком кругу. Был он нормальным мужиком и хорошим офицером. Мог сорваться, накричать, причём лицо у него начинало при этом дёргаться. Память о контузии под Будапештом в сорок пятом. Нормально к одним офицерам относился с большей симпатией, к другим – с меньшей, но явных гадостей за спиной вроде никому не делал. Да и рановато, всего пятьдесят восемь лет. Спокойно можно было бы ещё пожить. Посидели, повспоминали, допили бутылку и разошлись.

Как-то неожиданно это всё. Вскрытие было, врачи сказали – инфаркт. Никаких оснований им не верить нет. В конце концов, бывает. Ну нет плёнки с крокодилом, может, он её выкинул от греха подальше. Но в голове Пушкарёва всплыли слова, услышанные здесь же, в этом кабинете, от полковника ГРУ Пальчикова: «У них спецсредства. Они работают с магами. Им этот ящер для чего-то нужен. Ты как к предателям относишься?» Стоило командиру сфотографировать крокодила, и почти сразу – инфаркт.

Пушкарёв не то чтобы не верил в совпадения, но они всегда выглядят подозрительно. Инфаркт, комар носа не подточит, но почему именно сейчас? И куда делась плёнка с крокодилом? А кто втянул полковника в эту историю? Да сам же Пушкарёв и втянул. Позвонить бы Пальчикову, но телефон может быть на прослушке.

Телефон, который мог быть на прослушке, зазвонил неожиданно, как будто только и ждал, что о нём вспомнят. Пушкарёв снял трубку. Звонил, конечно, Пальчиков.

– Да, знаю, передай жене соболезнования. Слушай, тут есть перспектива тебя в Москву перевести. Преподавателем на военную кафедру в университет. Какой? Московский государственный университет, слышал про такой? Так что давай, прилетай. Завтра ты не сможешь, а послезавтра вылетай. Да… жену с собой возьми, пусть она по Москве погуляет, попривыкнет. Так что я про твою просьбу помню, как видишь (никогда Пушкарёв ни о чем полковника Пальчикова не просил). Вот переедешь в Москву, на рыбалку будем ездить (Пушкарёв терпеть не мог рыбалку и, как ему было известно, полковник Пальчиков тоже). Модницу твою приоденем (полковник Пальчиков хорошо знал, жена Пушкарёва, красивая, кстати, женщина, никогда не гонялась за модой, одевалась строго и сдержанно. Да и сам тон Пальчикова слегка запанибратский звучал как-то необычно, как будто полковник хотел дать понять Пушкарёву, что их разговор может кто-то слышать).

«Всё одно к одному», – подумал понятливый Пушкарёв, откладывая трубку на рычаг. Он вдруг понял, что надо быстро ехать домой к жене. Расстегнул кобуру, достал «ТТ», осмотрел, вытащил обойму и вставил её на место. Поставил на предохранитель, засунул в кобуру, но застёгивать её не стал. Подошёл к двери, выключил свет и хотел выйти в коридор, но услышал, как рядом тихо сказали:

– Здравия желаю, товарищ подполковник.

В темноте перед дверью кабинета, которую он почти прикрыл, он увидел фигуру, почти бесформенную, но лицо он хорошо помнил. У директора совхоза летом в беседке этот человек (человек?) рассказывал историю, как его спасли танкисты. Но тогда он выглядел как нормальный мужчина, хоть и говорил, что мёртвый. А теперь это что-то на нормального мужчину совершенно не было похоже. Оно висело над полом в темноте, но лицо не утратило сходства.

– Товарищ подполковник, – обратилось это что-то, но совершенно по уставу, как положено, – с вами товарищ полковник хочет поговорить.

Из темноты выступила ещё одна фигура, на этот раз это был полковник Вахнюк, причём выглядел он совершенно как живой.