Вся история Фролова, советского вампира

Но на нет и суда нет. А жаль, потому что этот владелец мотоцикла, наверное, знает, куда делся Степан.

Так что ничего интересного Ашот сказать этому человеку, которому нужен был Степан, не мог.

Потом вдруг совершенно случайно Ашот узнал, что в гастрономе на Советской Степану «сделали» палку дефицитной копчёной колбасы, что тоже было довольно странно, так как Степан обычно покупал самые простые и недорогие продукты. А тут вдруг целая палка – недешёвой! – копчёной колбасы. Ашот, или, выражаясь официальным языком, Горбатый, считал, что о здоровье надо заботиться, и сам как раз регулярно употреблял в пищу копчёную колбасу, такую, как «сделали» дяде Степану в гастрономе.

Но сегодня дядя Степан по-любому должен появиться, потому что сегодня похороны Старовойтова, бывшего учителя физкультуры средней школы номер 2, соседа дяди Степана. Старовойтов умер от внутреннего кровотечения, вызванного язвой желудка. В больницу его забрать успели, но всё равно не спасли.

Короче, на похоронах Степан обязательно должен был появиться. И Горбатый пошёл туда лично, чтобы этот случай не упустить. И действительно, на кладбище среди провожающих дядя Степан был одним из первых, кого он увидел.

В церкви Старовойтова, естественно, не отпевали, поэтому Степан пришёл прямо на кладбище. Дочка Старовойтова работала учителем истории в той же школе, в которой до пенсии работал и сам Старовойтов, поэтому об отпевании не могло быть и речи. Это, впрочем, было неважно, так как ни сам Старовойтов, ни его дети особой религиозностью не отличались.

После похорон был подан автобус, чтоб ехать всем в кафе «Космос» на поминки. Степан остался один у могилы, его окликнули, он сказал, что сейчас придёт. Он хотел остаться тут один на минуту, потому что надо было покропить могилу святой водой из бутылки и прочитать молитву. Старовойтов на самом деле был крещёный, но об этом никто, даже его семья, не знал. А Степан знал.

Все уже сидели в автобусе, Степан махнул, чтоб ехали без него.

Это был подходящий момент. Горбатый подошёл к Степану и сказал ему так:

– Дядя Степан, с тобой человек хочет познакомиться.

Степан повернулся, хорошо рассмотрел Горбатого и всё понял.

– Ашот, – сказал Степан, – я, кажется, знаю, кто этот твой человек. Мой тебе совет – держись ты от него подальше. Это не менты. Они тебя не будут в тюрьму сажать. Они тебя сразу убьют.

Горбатый немного подумал и сказал Степану:

– Чё ты быкуешь, в натуре?

– Я вижу – ты не понял, – отозвался Степан.

Он пошёл от могилы к выходу с кладбища по аллее. Горбатый шёл рядом с ним. В руке его были ключи от машины на брелоке, которыми он поигрывал.

– Да чё это я не понял? – спросил Ашот.

– Ничего ты не понял, – продолжал Степан. – Твоё дело грабить и воровать. Это тебе в испытание послано, чтоб душа твоя проснулась. Заболит однажды твоя душа, и так ты про неё узнаешь. А ты куда полез? Ты не в своё дело полез, Ашот.

– Хорош базарить, – сказал Горбатый.

– Нельзя мне с тобой идти, – убеждал Степан, – я не боюсь, просто у меня дело есть. Мне ещё хоть два месяца надо пожить.

– Не гони, кто тебя будет мочить, кому ты нужен? – изобразил удивление Ашот.

– А зачем я им, ты думаешь? Меня выпотрошить надо, чтоб я сказал всё, что знаю про одно дело. А потом убить, – ответил Степан.

– Что ты пургу гонишь, какое дело? – сделал вид, что не поверил, Ашот. – Ты не при делах.

– Ашот, – тихо сказал Степан, – это ты не при делах.

Горбатый удивился: а кто тогда при делах?

– Ашот, – продолжал Степан, – у воров есть старое правило: не трогать ненормальных. Это правило придумали воры, которым ты в подмётки не годишься. Это очень хорошее правило, не нарушай его. Ты в это дело влез, теперь ты сам в опасности. Уедь куда-нибудь месяца на три. У тебя вроде в Волгограде двоюродный брат был. Вот хоть у него поживи. Потом вернёшься.

Всё это время они шли в сторону Горбатовской машины, и поэтому Горбатый не перебивал. Он даже был готов признать отчасти правоту дяди Степана. В том, что касалось ненормальных. Но тот человек просил. И Горбатый сказал слово. И потом, ему очень хотелось, чтобы Саркис, который из книг держал в руках только Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, стал всё-таки библиотекарем в Новочеркасской колонии.

– Я не дикий фраер, – сказал наконец Горбатый. – Ты под вольтанутого косишь.

Они уже были у выхода из кладбища, когда перед ними на аллее появился молодой человек интеллигентного вида, в очках, в костюме, с букетом гладиолусов в руках.

– Дядя Степан! – обрадовался молодой человек. – Помните меня? Я Петра Николаевича ученик. Мы ещё у него дома змея делали. Помните?

Степан и преследовавший его Горбатый остановились, поскольку молодой человек стоял прямо перед ними, загораживая дорогу.

– Змея? – переспросил Степан. – Да, вроде было что-то такое.

Тут Горбатый решил тоже поучаствовать в беседе.

– Иди отсюда, – сказал он очкарику и хотел отодвинуть его, чтобы освободить проход. Но очкарик совершенно не обиделся, а как-то так стал, что опять оказался у них на дороге. При этом он радостно улыбался и махал своими гладиолусами.