Вся пани Иоанна. Том 2

Послушно поглядывая на Зигмуся, я старалась не видеть его, останавливая взгляд на каком угодно постороннем объекте. За спиной Зигмуся в приятном окружении цветов и зелени находился ларек, в котором продавали янтарь. Будь на его месте куча навоза, я и то предпочла бы её Зигмусю.

Несмотря на позднюю пору, ларек был открыт и у него околачивался какой-то мужчина, внимательно разглядывая выставленный на продажу товар. Время от времени этот человек отходил от киоска, прохаживался по тротуару, любовался морем и столиками под тентом и опять возвращался к киоску. Лицо его показалось мне знакомым, но сначала я лишь пялилась на него без всякой задней мысли, ощущая в себе какие-то туманные подсказки памяти. В конце концов память вывело из себя отсутствие реакции с моей стороны, и она несколько разрядила туман. Тут меня осенило — ведь я же знаю этого человека! Северин Вежховицкий!

Удовлетворенная память оставила меня в покое, теперь подключился мозг. Он ясно и недвусмысленно заявил, что это чистой воды идиотизм. Последний раз я видела этого человека более тридцати лет назад, и он выглядел вот точно так же, как сейчас. Невозможно ведь, чтобы за тридцать лет ни чуточки не изменился. Сейчас Северину было бы около восьмидесяти, так я и поверила в этот феномен природы: гладкая кожа, черные волосы, гибкие молодые движения. Впору показывать такого за деньги! Вздор, не может быть!

Я уставилась на феномен природы, пустив мимо ушей эмоциональные разглагольствования кузена. Вот мужчина опять остановился, обратясь ко мне лицом. Да нет же, Северин Вежховицкий, он самый, хотя в это и трудно поверить. Северина я помнила прекрасно, в детстве лет десять подряд приходилось общаться с ним изо дня в день, и возненавидела я его страстно, запомнив на всю оставшуюся жизнь. Так что же означает сейчас появление вот этого типа? Двойник? Опять нонсенс, какой двойник, ведь другое же поколение!

А раз другое поколение, подсказал разум, то это может быть сын того Северина. Последний раз я видела сыночка, когда тому было лет десять, и уже тогда он поразительно походил на отца. И вот теперь наверняка сын Северина разглядывал янтарь в киоске и прохаживался передо мной по тротуару. Не может посторонний человек обладать таким сходством, оно фамильное. К тому же при такой оригинальной внешности...

— И что скажешь, что скажешь? — донесся до меня голос Зигмуся. — Твое мнение, твое мнение? Говори же, говори же!

Вот интересно, о чем это я должна высказать свое мнение? Черт бы побрал этого настырного приставалу, ведь я же ни словечка не слышала из того, что он втолковывал мне битых полчаса.

— Ты совершенно прав! — поспешила я заверить кузена, а то, не дай Бог, примется повторять все сначала. — Я целиком и полностью согласна с тобой!

Зигмусь просиял, и это обстоятельство чрезвычайно встревожило жалкие остатки моего сознания, свободные от Северина Вежховицкого.

— Чудесно-чудесно! Я так и думал! Значит, создаем малое предприятие и ты приступаешь! Все материалы у меня при себе, сама-сама убедишься. Вот, возьми-возьми с собой, только-только не потеряй! Сразу-сразу и передаю тебе!

Страстно поцеловав меня в локоть, Зигмусь принялся Перетряхивать содержимое своего чемодана, с которым не расставался, видимо разыскивая упомянутые материалы. Собственно говоря, чемоданом я называю кейс, но по размерам он не уступал и хорошему сундуку. Зигмусь в самом деле везде носил его с собой, даже на пляж. Мне ещё не доводилось видеть кузена налегке, без этого багажа, наверное, он забирал его с собой и в ванную, а ложась в постель, ставил рядом, под подушкой чемодан бы не поместился.

Воспользовавшись тем, что кузен с головой залез в чемодан, я незаметно вытерла локоть о подол и опять все внимание посвятила человеку у киоска с янтарем. Малое предприятие, совместное с Зигмусем, меня не очень ошарашило, как-нибудь отобьюсь. Не первый раз в его голову приходила безумная идея сотрудничества со мной, и до сих пор удавалось избежать такого счастья.

Роясь в бумагах, Зигмусь продолжал что-то оживленно обсуждать, но я уже снова отключилась. Человек у киоска опять повернулся в мою сторону и, слегка скривившись, приподнял одну бровь, ну точь-в-точь, как делал его отец много лет назад. Именно такое выражение очень часто появлялось на лице Северина Вежховицкого, когда он смотрел на меня, явно не испытывая при этом ни малейшего удовольствия. Теперь у меня не осталось сомнений — это был сын того Северина!

С семейством Вежховицких я была хорошо знакома. Чистокровные поляки, и деды их, и прадеды рождались и умирали в Мазовии, понятия не имею, откуда в их роду взялась такая внешность, прямо-таки итальянский тип: черные глаза, черные волосы, смуглая кожа, кошачья грация движений. Ну прямо Средиземноморье какое-то, а не Мазурские озера! Глядя на сына, вылитую копию отца, я не сомневалась, что он битком набит генами Северина-старшего. Если к ним прибавить ещё и мамулино наследие — берегись, Иоанна, перед тобой страшный тип! Такой взрывной конгломерат таит в себе скрытую опасность.