Вся правда про эльфов

Выходя из своей комнаты девочка, выбралась из магазинчика возле школы, того самого, куда на переменах ребята заходили за сигаретами и газировкой.

- Наконец-то, Радиоактив… Эля, - запоздало исправилась староста, накрашенная, точно вождь индейского племени, объявляющий о начале войны.

Элька мысленно пожелала себе удачи и поплелась вслед за Надей. На душе было гадко. Получалось - она заколдовала родителей. Вспомнилась бабушка Тара. Как-то вечером она приехала из офиса, отменила все встречи, отпустила Кристину, сама сварила горячего вязкого шоколада - жутко калорийного. Мама бы уже от одного чтения рецепта поправилась бы килограмма на три, а Элька довольно вдыхала растекающийся по дому аромат и глотала слюнки.

Тара расположилась на тахте в гостиной, зажгла свечи в зеркальной имитации камина и на столе, поставила перед внучкой внушительную чашку обжигающего шоколада и коробочку с вкусными кремовыми пирожными и неторопливо принялась рассказывать о жизни.

- Ты ведь меня не бросишь? - начала она с вопроса. Эля облизывала ложку и не успела ответить. Бабушке ответ и не требовался. Она уже продолжала. - Я видела в твоей матери помощницу, преемницу, но ошиблась.

Заинтригованная девочка отложила ложку в сторону и замерла в предвкушении истории. За полтора года могущественная бабка ни словом не обмолвилась о своем прошлом.

- Марина, тогда еще школьница, в одиннадцатом классе увлеклась всякой эзотерикой. Начала с чтения Кастанеды и Блаватской, потом отыскала единомышленников. В одного из них влюбилась без памяти. Он-то и ее сманил строить новый, лучший мир - заморочил голову, усадил вместе с собой на поезд черти куда - в Сибирь - на поселение. Родители чувствовали неладное, но перехватить дурочку не успели. Милиция - пока соберется да поиски развернет - след затеряется.

Тара отпила шоколада, вытерла губы салфеткой и продолжала.

- Знакомый мой там работал, в Ростове, мать Маринину знал. Позвонил мне - мол, девчонка пропадает, спаси от сектантов. Я своих людей дернула, связи старые вспомнила. Беглянку на перроне встретили, парню ее и остальным сектантам пригрозили, Марину в самолет запихнули, ко мне отправили. Я ей мозги вправила, заодно Дар рассмотрела немалый.

- И учить стала? - заерзала Элька.

- Она ни в какую. Все, сказала, "штучки магические не игрушки, не по мне они". Я не расстроилась, билет ей до дома купила, провожатого дала - Эрика твоего, чтобы по дороге не заблудилась. Отправила и забыла о ней. А потом сын мой в Ростов зачастил - приглянулась ему Марина. Я снова ее уговаривать - совсем другое отношение к невестке, сама понимаешь. Она - ни в какую. Отец твой, до этого кое-как кое-что изучавший, тоже учебу забросил, думаю - из солидарности. Сам пожелал жизнь свою строить - без моей указки. Я им мешать не стала. Иногда важнее отпустить, не мешать - больше сохранишь.

Эля снова вздохнула. Выходит, она против родителей запрещенные методы использует - те, от которых они добровольно отказались. Но она-то отказываться не собирается. Без магии ей в классе спокойной жизни не светит, и с эльфами не справиться.

- Ра… Эля, пришли, - вывела ее из раздумий Кущина. О, она уже букетом обзавелась! Бордовые и желтые хризантемы теснились в серебристом плену целлофана.

Тихонова прищурилась, в опускающихся сумерках разглядывая здание дома культуры. Первым бросилось в глаза несимметричное белое пятно на зеленой с желтыми подтеками штукатурке. Пятно закрывало граффити. Что-то политическое, невнятное, кривое проглядывало сквозь белила. Эля не стала вчитываться. По гладким колоннам возле входа змеились тонкие трещинки. Но в целом главная концертная площадка города соответствовала статусу принимаемых звезд - средненько, провинциальненько, недорого.

На двери возле кассы и в гардеробе, забитом молодежью, красовались плакаты с зеленоглазым блондином, постриженным коротко, но стильно. По его ямочкам на округлых щеках и бархатному баритону второй месяц сходили с ума школьницы всей страны. "Артур Миронов с программой "Сердце в твоих руках". Только 18 сентября в 19.00" - гласила надпись под улыбающейся мордашкой.

Элька посмотрела на часы - половина седьмого. Надя расправила букет, шурша целлофаном, заглянула в мутное зеркало в фойе и поинтересовалась у спутницы:

- Тушь не размазалась?

- Не-а, - мотнула головой Элька. - У меня какое место?

- Четырнадцатое. У меня тринадцатое. Как раз напротив…

- Заметано. Иди, согревай кресло, я поброжу.

- Но, - начала Кущина.

- Приду и приворожу, не трусь!

- Хорошо, - нехотя согласилась Надя.

Элька зевнула и направилась к буфету. Раз ужин ей сегодня дома не светит - надо подкрепиться, где получится.

После ужина в виде холодного беляша и коробочки сока, после подробного осмотра обоих этажей и балкона, девочка направилась в зал. У самой двери она обернулась, почувствовав чей-то пристальный взгляд. И чуть не взвизгнула от удивления:

- Юрка! Ты? Откуда?

Заглядывавший в зал паренек в кепочке, в длинной бесформенной куртке улыбнулся и прижал палец к губам.

- Эля, здравствуй. Ты ведь Эля, так?

- Так! - обрадовалась Тихонова. - Какими судьбами?